Рецепт

Обыденность надоедает. Когда все распланировано и предсказуемо, люди быстро начинают скучать. Особенно юные девушки, авантюрные натуры, желающие приключений и еще не забывшие веру в чудо. А зимой в Питере они и вовсе погружаются в уныние. Их сложно удивить свиданием на крыше (холодно, скользко, еще и соседи ментов могут вызвать), приглашением в театр (какой нафиг театр?) или прогулкой по ночному городу («меня в общагу не пустят ночью, а к тебе я не пойду! «). Но таинственная неизвестность их манит, как сочная морковка перед носом голодного ослика. Стоит намекнуть девушке, что она сможет разгадать необычную загадку, приоткрыть завесу тайны — и она уже послушно бежит в нужном тебе направлении.

Оля была именно такой: юной, авантюрной, любопытной. Она только начала открывать для себя мир чувственных удовольствий, зачитываясь эротическими рассказами и изучая свои желания. Игривая и своенравная, ей нравилось дразнить своих поклонников, провоцируя их. Оля хотела быть покоренной, ощутить те эмоции, про которые ей так нравилось читать. Но реальность имеет свойство не соответствовать ожиданиям. И девушка все больше времени начала уделять виртуальному миру. Не знаю, чем привлек её именно мой рассказ (возможно, фразой «напиши, если хочешь ощутить нечто подобное), но Оля написала.

Наше общение продолжалось достаточно долго. Приходилось постоянно распалять любопытство девушки, меняя стиль общения, быть ласковым романтиком и мечтателем, а потом превращаться в требовательного похотливого зверя. Но я люблю такие игры, люблю контрасты в общении. Все грани наслаждения открываются только при разнообразии, а резкие переходы от нежности к грубости только подчеркивают удовольствие. Таким приятным образом я многое узнал о девушке и её желаниях, как и она обо мне. Для Оли за покровом тайны осталось только одно — моя внешность. Хоть девушка и пыталась требовать мои фото, она всегда получала лишь отказ. Ну и наказание иногда. За вредность. Узнать, кто он — автор порно рассказов, которые её заводили, будили низменные желания, иногда возмущали, но чаще заставляли прочувствовать сладкое унижение — это и стало для Оли морковкой. А мне было интересно заставить прибежать этого «ослика» в мою конюшню.

Сначала это было просто забавной игрой, но постепенно меня начала заводить идея овладеть этой милой девушкой так, чтобы она даже меня не видела. Было непросто убедить Олю прийти на первую встречу в повязке на глазах, но ведь это так волнующе и необычно — ощущать прикосновения и ласки человека, которого можешь только представлять по голосу и общению. Морковка манила изголодавшегося ослика, и желание испытать все, что мы обсуждали, что она представляла, читая рассказы, заставило девушку принять мои условия.

Любопытство сгубило кошку. Будь я каким-нибудь маньяком, Оля бы тоже пострадала из-за этого коварного чувства. К счастью, я белый (незагоревший) и пушистый (повышенная мохнатость в определенных областях), поэтому девушке ничего не угрожало, кроме оргазмов и ярких воспоминаний.

Мы договорились, что Оля подъедет ко мне вечером. После звонка домофона я оставил дверь открытой и ушел на кухню. Девушка должна пройти в комнату, раздеться до нижнего белья и надеть маску на глаза.

Из кухни слышу, как Оля нерешительно зашла в квартиру. Недолгое копошение в коридоре, глубокий вздох перед входом в комнату. Снова копошение. Наконец наступает тишина. Жду еще минуту и иду наслаждаться своей добычей. В крови бушует адреналин, вкусная дичь сама прибежала в мое логово.

Девушка в повязке стоит в центре комнаты, небольшая грудь вздымается от тяжелого дыхания, напряженные соски проглядывают сквозь белый лифчик. Неизвестность пугает и возбуждает. Подхожу ближе, провожу рукой по щеке. Оля вздрагивает, хочет что-то сказать, но не решается. Сбрасываю с плеча лямку лифчика. Едва ощутимые прикосновения, заставляющие кожу девушки покрыться мурашками. Поглаживаю плоский животик, задевая край трусиков. Приспускаю их немного вниз. Немного отстраняюсь, чтобы насладиться видом. Беззащитная, но еще не покоренная невинность. Нежность от такой чувственной картины борется во мне с желанием накинуться на ничего не подозревающую добычу, кусая податливую плоть и вызывая стоны боли и наслаждения.

— Я так себе это и представлял — шепчу, касаясь губами мочки уха. Легкий поцелуй в самый уголок пухлых губ. Девушка резко выдыхает — все это время она стояла, задержав дыхание. Захожу ей за спину, рукой убираю волосы в сторону, обнажая тонкую шею, вторая рука исследует девичий живот. Оля вздрагивает от моего горячего дыхания, а после прикосновения длинной щетины по телу девушки пробегает волна. Сотни жестких волосков раздражают нервные окончания, Оля пытается отстраниться от этой сладкой пытки, но я не отпускаю, продолжая щекотать чувствительную шею. Как же приятно чувствовать, как девушка выгибается в моих руках, подставляя под мои касания менее чувствительные области, но потом не выдерживает и снова получает это болезненное наслаждение, когда одновременно хочется, чтобы это немедленно прекратилось и чтобы продолжалось вечно. Некоторое время играю так со своей добычей, потом начинаю покусывать такую соблазнительную шейку. Еле слышные стоны и тяжелое дыхание ласкают мой слух, а мои пальцы грубо ласкают это податливое тело, ощупывая и сжимая каждую складочку. Левая рука медленно поднимается вверх, немного сжимая горло и заставляя Олю запрокинуть голову, правая с силой мнет упругую попку, не давая девушке отстраниться и вынуждая её прогнуться. Впиваюсь в приоткрытые губы, проникая языком в горячую глубину. Оля порывисто отвечает, охотно играя своим язычком. В процессе ласк снимаю лифчик, мешающий мне забавляться с острыми сосочками.

Первоначальная нежность уступает место животной страсти, и я уже не целую, а кусаю мягкие губы, сильнее сдавливаю горло своей жертвы, чувствую её судорожные движения и такой сладкий страх. Пара быстрых шлепков по заднице, и вот уже мои пальцы проникают в истекающую дырочку. Мучить возбужденную пизденку, просто сдвинув промокшие трусики в сторону — есть в этом что-то особенное! Возбуждение сводит с ума, хлюпающие звуки от быстрых движений пальцами, хриплые стоны задыхающейся девушки, её пальцы, вцепившиеся в мою руку...

— Как вкусно ты боишься. — Практически рычу на ушко своей жертве. Ослабляю давление на горло, давая возможность отдышаться. — И как сладко стонешь! — Ускоряю движения в узкой дырочке, вырывая из Оли протяжный стон. И резко достаю пальцы из похотливой дырки, получая в ответ жалобное скуление. — А вот чтобы кончить, тебе придется потрудиться!

За плечи разворачиваю девушку к себе лицом. Пухлые от поцелуев губы, приоткрытые из-за тяжелого дыхания, разметавшиеся по лбу волосы, покрасневшая от моих пальцев шея. Наслаждаюсь видом покоренной самки, давлю на плечи, принуждая встать на колени. Девушка меня сразу понимает, опираясь на меня руками (с завязанными глазами ей непривычно), опускается вниз. Тянется руками к моим трусам, стремясь добраться до члена, но я пресекаю её стремления.

— Это работа только для твоего ротика.

Намотав волосы на кулак, подтягиваю мордашку девушки к резинке трусов. После нескольких неудачных попыток у Оли получается высвободить рвущееся в бой орудие из тесного плена. Влажные губки обхватывают мою боеголовку, мягкий язычок быстрыми движениями скользит по стволу. У девушки получается невероятно нежно и эротично, позволяю ей немного поработать в своем темпе. Наслаждаясь ласками, ногой раздвигаю бедра девушки, начинаю пальцем ноги играть с возбужденной щелкой. Сквозь мокрые трусики давлю на клитор, иногда спускаясь ниже, пытаясь засунуть палец вместе с трусиками поглубже в дырочку. Мои действия провоцируют большее старание, Оля двигает своей головкой все быстрее, увеличивая мое удовольствие. Но его можно увеличить еще больше. Рывком за волосы оттаскиваю соску от полюбившейся игрушки.

— Ну что ты сосешь, как неопытная целка? Ты сюда невинную из себя строить пришла?!

— Н-нет....