Воспоминания юности. Часть 2

  1. Воспоминания юности. Часть 2
  2. Воспоминания юности. Часть 3: Обмен партбилетов
  3. Воспоминания юности. Часть 4: Обмен партбилетов. Продолжение
  4. Воспоминания юности. Часть 5: Туалет нашего универа

Страница: 2 из 2

— В меня нельзя, мой сладкий, кончишь мне в попку, хорошо? Слезь с меня быстренько, мой дорогой, я повернусь. Только поцелуй мне грудь, мне так сладко с тобой. И моя попка ждёт тебя, — тихо прошептала, почти прошипела сильно возбуждённая мамочка.

Я, поцеловав чудесную грудь мамочки, отчего она тихо застонала-заохала, слез, она шумно перевернулась, как я понял, хотя в темноте палатки я мамочку почти не видел. А на ощупь я понял, что она ловко легла на животик и выгнулась, раздвинув своими руками мягкие нежные ягодицы своей чудесной пышной попки. Обильно смазав слюнями её попку, я просто накинулся на мамулю, резко всунув свой одеревеневший член в её чудесную тугую дырочку!

Сколько парней ночной порой мечтают о классной попке своей мамочки, вечно полуголой женщины, снующей туда-сюда у них перед глазами, сильно возбуждая своими переодеваниями, как хочется поцеловать попку или грудь мамулечки, а моя мечта оказалась в реале — я вошёл в великолепную попку своей чудесной мамочки! Как я счастлив, что мамуля решила «пожалеть» меня! Медленно, туго, но как сладко продвигаться вперёд, точнее, в классный мягкий зад мамули и вот я совсем полностью внутри неё. Немного подвигавшись, испытывая невероятное удовольствие, особенно от того, как сминаются под моим напором мягкие мамочкины ягодицы, я даже заскрипел зубами, сдерживая крик удовольствия. специально для sexytales.org Да и мамочке явно понравилось, она так сладко охала в такт моим движениям, добавляя мне море удовольствия.

Как это чудесно — бурно кончать в сладкую горячую женщину, да ещё в твою ненаглядную мамочку. Сколько ночей я мечтал об этом! Стараясь сдерживаться, я всё же громко и сладко застонал, когда достиг пика сексуального удовольствия и горячая сильная струя моего естества влетела внутрь моей мамули. Я немного обмяк, бурно кончив и упал на спину мамули, сильно прижимаясь к ней, а она ещё больше выгнулась, приподнявшись на локтях и тихонько охала, явно тоже была в удовольствии. А я просунул руки вперёд и, наткнувшись на пышные груди мамули, сильно сжал их, весь в неге, чуть не теряя сознание. Рядом заворочалась Нина, явно проснувшись, но ещё не поняв, что произошло. Так не хотелось вставать с мамули, мой «орёл» тихо опадал, получив такое чудесное удовольствие, а вот именно теперь меня опять сильно придавило в туалет, да мамуля держит мои руки на своей груди, не отпуская их и сладко стонет, похоже реагируя на мои ласки её чудесной мягкой груди.
Как классно и сладко помять пышные мягкие груди мамочки, сквозь тонкую ткань шёлка ночнушки они ещё возбудительнее, так не хочется слазить с мамочки, да давление на мочевой пузырь всё сильнее. А как только мамуля немного дёрнулась попкой, выгибаясь ко мне, как привет! — я чуть расслабился и тугая горячая струя полетела фонтаном внутрь её чудесной тугой дырочки, терпеть больше не было сил! А мамуля, к моему удивлению, совсем не возмутилась, а выгнулась ещё больше и тихо-сладко заохала, похоже ей понравилось. Вышли мы потом из палатки и были почти рядом в предутренней темноте, как мамуля пошутила — нужно ей пожурчать ещё немного, а мне вылить остатки. И смеётся, присев за нашей палаткой, ведь отходить от неё в этой темноте страшновато. Костёр ещё немного горит, подсвечивая наши тела красноватым цветом свежей бронзы. Потом, сполоснувшись голыми в ещё тёплой воде, мы вытерлись, а Танечка, как я её теперь называл, обняла меня и тихонько засмеялась:

— В школе ещё мне мой старший братец сюда налил так же, перед уходом в армию и будучи совершенно пьяным, особенно и не поняв, кого он поимел и куда, а кончив, лёг храпеть, даже не понял, что это я была. А сейчас и снова в попку — в прошлом году пьяный муж, а сегодня трезвый любимый сыночек налили. Хотя и приятно мне сейчас было, да и облегчилась хорошенько, такая чудесная клизмочка получилась. Ладно, Серёженька мой сладкий, всё хорошо, всё отлично, мне было приятно, а ты так рычал и охал, получил похоже большое удовольствие. Я помогла тебе, мой ненаглядный? Какой ты горячий! Поцелуй меня и пойди поспи ещё, а я сварю ухи, потом все есть захотят, а рыбы ты, наш добытчик, наловил полное ведро.
А как только я лёг, меня обхватили горячие руки — Нина! Громко прошептав: «Хочешь ещё?», она, не дожидаясь моего ответа, буквально затащила меня на себя и вскоре я вовсю орудовал между её ножек, балдея от её неожиданно тугой вагины, в мамочкиной я немного «плавал» — это была сказка удовольствия, я в своих эротических мечтах об этом даже и не мечтал — поиметь сразу двух шикарных женщин подряд. Как мне неожиданно повезло! Мне было так сладко, Нине похоже тоже, она вдруг вся содрогнулась, крепко меня зажав и громко, горячечно-сладко шепча:

— Ой, как мне хорошо! Сережа, мой сладкий, до матки достал! Как мне хорошо, давно так не было, ой-ёй-ёй... Я снова кончаю!

А я после мамочки всё не мог кончить и после моих долгих фрикций Нина опять зажала меня и стала резко подмахивать — она вновь кончает! А я через минуту уже с восторгом и страстью изливался в её жадный ротик, громко застонав от удовольствия — как порхал по головке моего «друга» её ловкий язычок! Как потом мне призналась Нина, она давно не получала удовольствия и оргазма, а тут столько раз уже кончала, получая невероятную сладость. И с кем? С почти девственником! Она была просто счастлива, что так удачно помогла мне стать мужчиной, что уговорила мою мамочку «помочь» мне, что сама получила такие неожиданные чудесные оргазмы.
Мы, немного поговорив, сладко расцеловавшись, крепко обнялись и не менее крепко уснули. А когда я проснулся, понял, что меня разбудил шаловливый солнечный зайчик, заскочив в палатку и ударив мне прямо в глаза. Нина обнимала меня, а у выхода крепко спала мамочка. Выйдя из палатки и отлив на дерево, я понял, что меня ещё разбудило — чудесный аромат наваристой ухи. Несмотря на конец июля, сейчас царила утренняя прохлада, с реки тянуло лёгкой сыростью — водоём есть водоём, река это или море и возле него всегда прохладно. В зарослях и между деревьями висели клочья постепенно истаивающего под первыми лучами солнца утреннего тумана, что говорило — сегодня будет жаркий день. Стояла та особая тишина, что бывает только перед самым рассветом, казалось, что даже утренний ветерок старается не шуметь листвой, боясь нарушить хрупкое безмолвие зарождающегося утра. Я был в состоянии «грогги» от чудес этого утра! А какая была эта ночь — мне самому не верилось!

Вскоре я с удовольствием ел чудесную уху, моя мамочка всегда прекрасно готовила. Пусть они поспят ещё, эти чудесные женщины, как вдруг шум мотора — приехал Лёня. А что такое? Попросив миску, он тоже стал с большим аппетитом есть, явно его не кормили. Тут вылезли наши дамы, в своих коротких ночнушках, открывавших их ножки почти полностью, да и груди их были почти открыты — они выглядели очень сексуально и невероятно соблазнительно. Лёня аж замер от чудесного зрелища полусонных и полуголых женщин, а Нина тихонько засмеялась, но не обидно, а скорее даже очень ласково и очень-очень нежно:

— Ну все мужчины одинаковые! Только закончил, так сразу или поспать бежит или поесть ему давай. Нет бы сказать скромно — давай, дорогая, ещё повторим разик «это дело»!
Мы, немного поговорив, сладко расцеловавшись, крепко обнялись и не менее крепко уснули. А когда я проснулся, понял, что меня разбудил шаловливый солнечный зайчик, заскочив в палатку и ударив мне прямо в глаза. Нина обнимала меня, а у выхода крепко спала мамочка. Выйдя из палатки и отлив на дерево, я понял, что меня ещё разбудило — чудесный аромат наваристой ухи. Несмотря на конец июля, сейчас царила утренняя прохлада, с реки тянуло лёгкой сыростью — водоём есть водоём, река это или море и возле него всегда прохладно. В зарослях и между деревьями висели клочья постепенно истаивающего под первыми лучами солнца утреннего тумана, что говорило — сегодня будет жаркий день. Стояла та особая тишина, что бывает только перед самым рассветом, казалось, что даже утренний ветерок старается не шуметь листвой, боясь нарушить хрупкое безмолвие зарождающегося утра. Я был в состоянии «грогги» от чудес этого утра! А какая была эта ночь — мне самому не верилось!

Вскоре я с удовольствием ел чудесную уху, моя мамочка всегда прекрасно готовила. Пусть они поспят ещё, эти чудесные женщины, как вдруг шум мотора — приехал Лёня. А что такое? Попросив миску, он тоже стал с большим аппетитом есть, явно его не кормили. Тут вылезли наши дамы, в своих коротких ночнушках, открывавших их ножки почти полностью, да и груди их были почти открыты — они выглядели очень сексуально и невероятно соблазнительно. Лёня аж замер от чудесного зрелища полусонных и полуголых женщин, а Нина тихонько засмеялась, но не обидно, а скорее даже очень ласково и очень-очень нежно:

— Ну все мужчины одинаковые! Только закончил, так сразу или поспать бежит или поесть ему давай. Нет бы сказать скромно — давай, дорогая, ещё повторим разик «это дело»!
Когда я появился в институте, то ребята из моей школы, поступившие со мной, меня сразу и не узнали — я окреп, загорел, раздался в плечах за эти два месяца, даже щёки немного округлились. Да и со знакомыми, да и с незнакомыми девушками я стал вести себя намного увереннее, лихо знакомился, даже стал нахально ухаживать за молодой дамой — куратором нашей группы и она однажды пригласила меня в свой кабинет, а потом и на свою квартиру.

Но вот это, как говорится — это уже совсем другая история!

Последние рассказы автора

наверх