Тридесятое Государство. Главы 1—3

по бедру Людмилы и она, скользя руками, опустилась на колени и, оттянув трико, поймала горячими губами и засосала. Я стиснул зубы, сдерживая мычание и, дёргаясь, излился спермой в рот.

Она обтирала губы, вставая с колен и, в это мгновение, распахнулась дверь баньки, но меня там уже не было.

Я вошёл в сарай и пошёл по проходу, высматривая в стойлах Серко. Мы узнали друг друга и даже обрадовались встрече: я улыбался, а Серко мотал головой. Я вывел его из стойла и, обдумывая дальнейший план, машинально отвязал суму от луки и перебросил через плечо.

— Ты давай думай принц скорее, как выбираться будем?

Я вздрогнул и посмотрел на Серко — Говорящий!! Хренов конь, что ж ты раньше то молчал?!

— А ты меня спрашивал? — обиделся Серко — ты же в сказке, мог бы и сам догадаться. Да что теперь-то, ты думай скорей, а то Карла разнюхает, что мы с тобой побег замыслили, тогда не уйти нам, а он скор и жесток на расправу, тем, которые до тебя тут были, головы поотрубал, вот и весь сказ.

«Права была Наташка — не первый я здеся»

— Ты, самый шустрый оказался — продолжил Серко — до побега ни один не дошёл

— Ворота я завалю, а ты, одним махом, чтоб проскочил

— А ты как же?

— За меня не беспокойся, я догоню тебя.

Серко фыркнул

— Ты только не испугайся! Да не сбрось меня. Всё! Стой и жди! Как затрещат ворота, так уноси ноги.

Я подвёл его к проёму, потрепал холку и шагнул.

В следующее мгновение, замер перед воротами, вдохнул, подпрыгнул и ударил левой по столбу.

Хоть и сдерживался, но всё же не рассчитал, накипело; столб с треском сломался пополам, отлетел на пару шагов вместе со створкой и ухнул на землю. Я успел увидеть, как сиганул Серко и сам припустил за ним.

«Только бы не промахнуться» — я догнал его и прыгнул..

На этот раз всё получилось: я опустился на его хребет и, обхватил руками шею.

Серко вздрогнул, но тут же успокоился, узнав меня, по запаху, видимо — А скор ты принц! Прямо чудо! Теперь, держись!

Погоню мы услышали где-то через полчаса. Я оглянулся

— Много? — спросил Серко

— С полсотни будет

— Догонят они нас принц, у Карлы самые быстрые скакуны.

Я снова оглянулся: дистанция между нами сокращалась, уже я видел, как они, привстав в стременах, натягивали луки.

«Пятнадцать и даже двадцать всадников для меня не были опасны, но пятьдесят... слишком много. Я смогу их всех положить, но тогда не останется сил и придётся отдыхать...»

Несколько всадников выпустили стрелы и, сморгнув, я увидел, что стреляли не в меня... Серко взвился, заиготав от боли и, рванув к воде, стал на полном скаку!

— Прости принц! — кувырком, через его голову, я улетел в реку — ещё ни одну кобылку не поимел, а они, ссуки блядские, в яйца метят. Будь здрав! — и он умчался.

Я встал, вода по пояс, всадники приближались. Делать нечего и я, сделав несколько шагов, оттолкнулся от дна и поплыл на другой берег. Река была неширокая, я уже говорил, саженей* на пятьдесят. Когда доплыл до середины, оглянулся — всадники уже спешились, стоя на берегу в том месте, где несколько минут назад Серко, так бесцеремонно расстался со мною.

Удивившись, что они просто смотрят, как я плыву и, опасаясь стрельбы из луков, я некоторое время плыл на спине, но видя, что они всё также молча наблюдают за мною, я перевернулся и нырнув, плыл, сколько хватило дыхания под водой. Вынырнул на мгновение, чтобы хватануть воздуха и снова нырнул и, после третьего погружения под воду, руки наткнулись на дно.

Я встал и, выйдя на берег, оглянулся: на другом берегу, подступая к самой воде, сплошной стеной стоял лес.

Я стоял, ничего не понимая. Ещё раз зашёл в воду, течение едва заметное и оно не могло снести меня так далеко, что я не заметил бы этого, да и оборачивался же я на середине реки.

Я вышел на берег и стоял в раздумье и ожидании, вдруг появятся преследовавшие меня и всё прояснится. Но минута проходила за минутой, вот и трико на мне уже подсохло, а ничего не менялось и я, махнув рукой, снова зашёл в воду и поплыл назад, решив, что лучше возвращаться в Тридевятое тем берегом, которым ехал в Тридесятое.

И только на берегу я сообразил, что сумка моя, а значит и скатёрка, со мною; видать, чисто интуитивно не приторочил я её к седлу, а перебросил через плечо. Сразу стало веселее и я решил устроить себе царс... нет! Принцский обед!

...

Марья и Наташка сидели на кровати в ожидании.

— Разве не сразу? — спросила Наташка

— Нет, какое-то время спустя — Марья, вдруг, побледнела.

— Что случилось?! — Наташку затрясло

— Васса! — Марья схватилась за Наташку — Васса, он в Мару вошёл

— Сделай что-нибудь миленькая — Наташка трясла застывшую Марью

— Он поплыл — Марья, всё также, с застывшим взглядом, сидела и лишь комментировала действия принца

Наташка, понимая, что Марья уже ничем больше не сможет помочь, тихо заплакала.

— Он переплыл Мару... я больше не вижу его — оцепенение сошло, и Марья встала.

Из коридора, откуда-то справа и снизу послышался треск выламываемой двери

Марья побледнела, как полотно — Кощей..

— Прячься! — крикнула Наташка

— Куда? Да и бесполезно..

— В шкаф, прячься!

Марья шагнула к шкафу и открыла дверцу

А по коридору уже бухали тяжёлые шаги, приближаясь к дверям спальни.

Наташка сложила руки на животе

Кощей встал на пороге — это был уже другой Кощей: не беспомощный и высохший старик, а мощный, налитый силой, стальной рыцарь, с болтающимся, между ног, хуиной, в пол аршина* длиной. Доспехов на нём не было.

— Василиса! — грозно вперил он в неё сверкающий взгляд, что ты делаешь в моей спальне, где Марья Моревна? — и он шагнул к ней.

Наташка затрепетала

— Здесь я!

Марья вышла из шкафа

Кощей взглянул на неё и в это мгновение на пороге спальни появились два стража из дружины Черномора

— Схватите его! — выкрикнула Наташка

Они набросились на Кощея, но были сбиты с ног, одним ударом его железного кулака и покатились по полу, как щенки. Вскочив, они снова набросились на Кощея, и он опять сбил обоих одним ударом и цапнул правой рукой за бок, но меча не было; меч и не понадобился, витязи были в отключке.

— Марья Моревна — Кощей протянул к ней руки и его член стал возбуждаться

Марья стояла, обречённо опустив руки и потупив взгляд.

Кощей шагнул к ней, ткнувшись торчащим хуиной в её живот, чуть повернулся, отведя его в сторону, сгрёб Марью и, водрузив жопой на хуй, повернулся к Вассе — Где мой меч и мой конь, Василиса?

— Не трогай её — попросила Марья — она беременна, твой меч вот он — Марья вытянула левую руку. Через несколько секунд в её руке засиял сталью Кощеев меч. Кощей взял его, рубанул, рассекая воздух и удовлетворённо хмыкнул.

— А конь?

— Твоего коня растерзали оборотни из Тридесятого. Кощеюшка — взмолилась Марья — дозволь мне ещё поговорить с Вассой.

Кощей пригорюнился, расстроенный потерей своего старого товарища и лишь качнул головой в знак согласия.

— Васса, ты можешь остановить его, если пойдёшь за ним...

— Как?! Я ведь даже не знаю в каком месте он пересёк Мару?

— Вот, возьми — и Марья, задрав исподку, выдернула пучок волос из лобка и протянула Вассе. Пучок волос, прямо на глазах, сплёлся в нить и свернулся в рыжий клубок.

Васса взяла клубок.

— Дальше, всё как в сказке — продолжила Марья — бросишь клубок на землю он и покатится, и будет указывать тебе путь и приведёт тебя к принцу. Прощай Васса, не поминай лихом.

Кощей встрепенулся и, увидев открытые окна решил выскочить через окно, но в лучах слепящего солнца не разглядел решёток, и когда сиганул, ёбнулся об решётку и отлетел назад, шмякнувшись железной жопой об пол. По дворцу пошёл гул. Васса не сдержалась и прыснула.

Кощей сверкнул на неё глазами. Самое удивительное, что, ёбнувшись об пол, Кощей не выронил из руки меч и Марью на хую удержал!

Он поднялся с пола, подошёл к окну и рубанул мечом по решётке: железная кованая решётка осыпалась со звоном, как хрусталь. Кощей прыгнул, зацепив башкой верхнюю перекладину рамы и выскочил на улицу, с треском сломав её!

К дворцу, на шум, уже бежали Василиса с Настасьей, сестрица Алёнушка и Черномор.

Но они опоздали, увидев лишь сверкающие стальные ягодицы Кощея, уносившего Марью Моревну в своё царство.

Наталья переодевалась в походное, когда очнулись витязи и, поднявшись с пола, вышли из спальни царевны, оправляя свои кольчуги и чувствуя себя побитыми щенками.

А по коридору уже бежали Василиса с Настасьей и сестрица Алёнушка.

Наталья подпоясалась и присела на кровать перед дальней дорогой. В дверях появились женщины.

— Куда это ты собралась? — подбежала к ней сестрица Алёнушка, Василиса и Настя остановились, перешагнув порог, а в коридоре маячил Черномор.

Наталья погладила Алёнушку и встала — Василиса, царство своё вверяю в твои руки, остаёшься за меня.

Зловещая тишина повисла в воздухе и только поскрипывали половицы в коридоре под тяжёлыми шагами Черномора.

— Ты куда? — первой пришла в себя Василиса.

— Принц в беде! — Алёнушка охнула и повалилась на пол, Наталья едва успела подхватить её. Настасья и Василиса выдержали, но и кровиночки в лицах не было, так оне побледнели.

— Он перешёл Мару — Наталья присела над Алёнушкой и обмахивала её полой исподки.

— Дозволь и мне с тобой, Васса — встрепенулась Настя — и мне! чуть ли не выкрикнула Василиса.

— Нет — тихо, но твёрдо ответила Наталья — из-за меня он здесь оказался, мне его и выручать.

Алёнушка пришла в себя и села на полу — Как же мы без тебя Васса — плакала она — если и ты покинешь нас, что с нами будет?

— Всё будет хорошо, принц для того и появился здесь, чтобы всё в наших царствах наладилось и переход им Мары не случаен, так видимо и должно было случиться.

Васса обвела женщин взглядом, полным решимости — Прощайте мои милые, не поминайте лихом.

Она вышла в коридор и отдала последний приказ Черномору — приведи моего жеребца.

Васса сидела на гарцующем жеребце, натягивая поводья — Ну, что приуныли, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Даст Род, вернёмся ещё и тогда устроим пир горой.

Она сжала ногами круп жеребца и отпустила поводья, и он полетел, как птица, без понукания.

09.02.16

*Аршин, старинная русская мера длины, равная 71, 2 см

*Простая сажень равна 1, 51м.