Болотная ведьма

— На-ка. — Бабушка, не вставая, подвинула Димке чашку с уже знакомым отваром. — Надолго не хватит, но хоть сколько-то в своём уме побудешь. О чём это вы с Вовкой у ворот болтали?

Димон рассказал.

— Так, значит? — Вздохнула бабка, когда он замолчал, поднялась и, подойдя к буфету, второй раз при Димке закурила. — Вот и ещё камешек на место лёг.

— Какой камешек? Ты о чём? — Не понял Димон.

— Чёрному слуги нужны. Вот Оксанка вас для него и собирает.

— Как так? Она что, служит ему? По доброй воле? — Вскинулся Димон.

— Ага, спрашивает он её. — Отмахнулась старуха. — Ты щуку на живца ловишь, много пескарю объясняешь чего, да зачем? Его дело на крючке трепыхаться, чешуйками сверкать, настоящую рыбу подманивая. Так и она. Не ведает, что творит. Играет людьми, словно дитё кубиками. Новый дадут, старый рядом бросит, другим не отдаст. А чёрный те «кубики» берёт и рассматривает, куда какой пристроить. Тебя вот, он в жертву выбрал.

— Как это в жертву?! — Обалдел Димон. — Зачем?

— Слуги «чёрному» нужны особые. Такие, чтобы вроде теней. Это... как тебе объяснить... Ну, вот схвати этого чародея, в клетку на цепь посади, глядь, на цепи-то слуга, а колдун уж неведомо где. Или послать тень, куда самому хода нет. Одна забота — недолог век у теней, новых искать приходится. — Бабушка виновато пожала плечами. — Я, Димка, об этом сама понаслышке. Больно уж ворожба тёмная да страшная. Говорят, не любого человека колдун тенью сделать может. Груз тяжёлый на душе должен быть: жизнь другому поломал, последнее отнял, убил. Тех только. Вот чёрный и старается «кубикам» своим камень на шею повесить. Тогда в драке чудом не покалечили тебя, а и убить, не случись мимо мужикам проходить, могли. Теперь Вовка вот. Ты ведь, поди, и не понял ещё, что он тебя на смерть послал.

— Как это на смерть? — Вконец охренел Димон.

— Травка, про которую он тебе плёл, у нас обманкой зовётся. Корешки у неё раскидистые, цепляются один за другой, и получается вроде как тропка в болоте. Только на неё раз наступить и дальше шагнуть можно — выдержит, а вот стоять или назад вернуться — нет. Корешки расползутся. Тянется такая дорожка вглубь шагов на тридцать, сорок, не больше и ни к какому валуну не ведёт, конечно. Вот и вышел бы тебе билет в один конец. — Бабка, затянувшись в последний раз, ткнула окурком в старую, ещё видать от деда оставшуюся, металлическую пепельницу, взглянула на внука. — Такие дела, Димка. Сам ты уехать не сможешь, на крепкий поводок тебя чёрный взял. И я помочь не могу. Травка, что пьёшь, ещё раз, может два тебе облегчение даст, а после ты никого и слушать не станешь. Будешь дурак дураком ходить, пока не прикончит кто-то из «кубиков Оксанкиных». Один для тебя выход вижу: на болото к ведьме идти. Сколь смогла понять про неё: кто чёрному враг, тот ей друг. Может и...

— Офигеть! — Димка потряс головой. — Ведьмы, колдуны. В жизни не думал, что такое и вправду есть. Свихнуться можно! Погоди, а как идти-то? Сама же сказала: к камню пути нет.

— Да, зачем тебе каменюга эта? — Ворчливо отозвалась бабка. — Головой, разве, побиться? В болото обычная, человеческая тропа ведёт, вешками обозначенная. Помнишь, к ручью пить спускались? Там ей и начало. Только мы утром были, вехи туман скрывал. А к полудню его раздует. Как раз, пока доберёшься, всё и видно станет. Тропа тебя до острова в болоте доведёт. Он там один, не спутаешь. Дальше людской дороги нет. Дождёшься луны, бросишь в болото вот эту монетку. — Бабка протянула Димону желтоватый, стёртый множеством рук, тонкий кругляшок. — Она ещё матерью моей наговоренная, вызовет для тебя «чёрную дорожку». По ней до ведьмы и дойдёшь, а там уж сам смотри. Чего не знаю, тому научить не умею.

— Мне сейчас идти, да? — Поднялся Димка.

— Куртку только возьми, ночью холодно. Да, вот ещё. — Бабка как-то хитро глянула на Димона. — Соседка-то мне ничего не передавала?

— Ну, это... — Слегка смутился Димка. — Спасибо велела передать. Сказала, ещё присылать можно.

— Ага. Видать в грязь лицом не ударил. — Удовлетворённо усмехнулась бабка.

— Бабушка! — Догадка в Димкином мозгу вспыхнула вместе с его щеками. — Ты знала, что у меня там... ну... будет. Специально послала. Зачем?

— Затем, чтоб на болоте головой, а не х... ем думал. — Прямым текстом выдала бабка. У Димона и челюсть отпала. — Подразни тебя вчера морок Оксанкиными сиськами, куда б ты за ним пойти мог? А так может и вспомнишь, что русалки в болоте не водятся.

— Бабушка, — мстительно прищурился Димка, — а ты в молодости-то, наверное, горячая штучка была?

— А чего ты от ведьминой дочки ждал? — Егоровна, вдруг, озорно глянула на Димку. — Я тут у Надьки запись смотрела. Эту, — она замедлилась, выговаривая длинное слово, — порно-графическую. Попадись нам с дедом те артисты лет сорок назад — на коленках бы уползи. Вот это была б порнография. Ладно, внучок, о том как бабка чудила тишок, да молчок. Пора тебе. К острову до темноты выйти надо, не то тропу потеряешь, а конец не маленький.

Сложенный из тёмных, чуть подгнивших брёвен, настил прочно лёг у самых ног Димки. Парень осторожно встал на него ногой, аккуратно сделал пару шагов. Держит. Ну, была, не была. Димка решительно двинулся вперёд. Идти пришлось долго. Наконец, скользкий, пружинящий под ногами мост упёрся в заросший высоким, плотным кустарником берег. Если среди кустов и был проход, то обозначить его для Димки не позаботились. Хорошо хоть колючек нет. Кое-как проломившись сквозь заросли, Димон остановился, оглядываясь. Ведьмино жильё ничем примечательным не выделялось. Обычный деревенский дом. Крепкий, добротный. Рядом постройки какие-то попроще. За домом, вроде, огород, хотя впотьмах плохо видно. Парень подошёл поближе. Непохоже, чтобы его здесь ждали. В окнах темно, на порог никто не вышел. Стучаться среди ночи, будить хозяйку Димка не рискнул. Приметил сложенные в кучу брёвна, уселся на них, закутался поплотнее в куртку. Утро наступать не спешило. Димон несколько раз соскакивал с брёвен, приседал, согреваясь, махал руками. Хорошо хоть комары, от которых пришлось отмахиваться всю дорогу, здесь, странным образом, куда-то исчезли. Первым, погладившим теплом по щеке, лучам солнца продрогший Димка обрадовался, как родным. Но, вместе с солнышком, проснулся и полез из болота густой, плотный туман. Вымочил всё вокруг, покрыл мелкими, липкими капельками лицо и волосы, пробрался, забирая остатки тепла, под одежду. Окончательно замёрзший Димон дрожал, скорчившись на своём «насесте» и матерился про себя, поминая болото, Оксанкину мать и всех колдунов и ведьм, вместе взятых.

Наконец, когда он уже решил плюнуть на всё и пойти постучаться, распахнулась дверь и на пороге появилась невысокая, закутанная по самые брови в платок женщина в наброшенной на плечи, похожей на плащ-дождевик, накидке. Не обращая на соскочившего с брёвен Димку внимания, она прошла за угол дома. Откуда-то, словно из тумана соткавшись, рядом с ней возник большой серый пёс. Покрутился возле хозяйки и серой, расплывчатой тенью подлетел к Димону. Остановился рядом, шумно втянул воздух и, задев боком Димкину руку, бесшумно скользнул обратно. Будто язычок тумана коснулся, а может просто мокрая собачья шерсть...

Хозяйка, между тем, вернулась назад, потрепала пса по большущей голове и, дойдя до дверей, повернулась к Димке:

— Идём в дом. Хватит там топтаться.

— Сюда проходи. — Женщина указала Димке на дверь слева. — К плите садись. Вижу, что замёрз. Сейчас горяченьким напою, а ты пока говори, с чем пожаловал.

Чай у ведьмы оказался настоящий, безо всяких травяных штучек, ароматный и вкусный. специально для sexytales.org Продрогший Димон, рассказывая, выдул две ...  Читать дальше →