Девушка в объятиях дракона

Если ты взглядом цепляешь в толпе незнакомую женщину, если чувствуешь, как холодеет твоя спина, а сердце бросает искру, любой скажет, что ты хочешь с ней переспать. Заняться любовью, трахнуть, как угодно. Особенно, если она молоденькая, смазливая и ведет себя так, будто не знает, что с ней произойдет. Никто не поверит, что ты просто видишь ее будущее.

Ее будущее — в зубах Дракона. Чем ей придется пожертвовать, чтобы вырваться из этих острых безжалостных зубов?

— Машка, догоняй!

Девчонке кричат подружки, она немного отстала, спотыкаясь на высоких каблуках, едва научившись на них ходить. Юная, восемнадцать-двадцать, именно из тех, которых мне суждено замечать. Я увидел ее поздно вечером в толпе прохожих, когда прогуливался по улице, выполняя свой долг. Точнее, увидел не ее. Девушку я рассматриваю всегда потом, а сперва...

Кольцо, невидимое никому кроме меня, облаком над ней. Словно брачный венец, но грязное, темное, висит над женской головкой, подает мне сигнал, бросает вызов и ведет за его обладательницей. Я неторопливо следую за Машей, вернее, за целой компанией девчонок, через минуты дойдя до ночного клуба. С высоко поднятыми головками, в предвкушении предстоящего развлечения стайка подружек входит в гремящий музыкой клуб. Смотрю на эту Машу сзади, отмечаю ее прямые тоненькие ножки из-под коротенького летнего платья, облегающего стройную, налитую взрослеющей сексуальностью фигурку. Выдерживаю интервал в несколько минут и вхожу за ними. Предъявляю охраннику купленный билет, попадаю в охваченный мраком зал и ищу пустой столик. Тусовщиков полно, но место в уголке зала находится и для меня, а также замечаю, как усаживаются мои девочки. Маша с любопытством рассматривает клубный антураж, заметно, что она только начинает свою тусовочную жизнь — с музыкой, мальчиками, любовью. Ее ждет море впечатлений, ярких, незабываемых, которые сопровождают взросление любого тинэйджера. Что же тебе помешает, милая? Испытать весь набор молодежных удовольствий, повзрослеть, выйти замуж за хорошего мальчика, родить детей? А пока ты проходишь с подружками на танцпол, где ваши затанцевавшие тела в минуту привлекают внимание мужчин. Клубный вечер в разгаре, Маша не устает, к ней клеятся пацаны, она отвечает кокетством, и когда дают медляк, я понимаю — пора. Поднимаюсь, включаю свой шарм зрелого опытного парня, ловлю в себе образ мачо и подхожу к ней.

— Можно?

Она не отказывает потанцевать со мной. Ее руки ложатся мне на плечи, легкие, как тростинки, а запах парфюмов прошибает ноздри. Мне становится жарко от ее близости, девушка не отворачивает взгляд, когда я пристально смотрю в ее зеленые, как свет клубных огней, глаза.

— Маша, — представляется она в ответ на мое придуманное к необходимому знакомству имя.

— Ты первый раз здесь?

— Да, здесь да. Прикольное место.

Приходится говорить громко, перекрикивая музыку.

— Ты очень красивая, — шепчу ей я на ушко. Мне нужно понравиться Маше, я говорю ей комплименты, прочие щекочущие самолюбие девчонки слова, понтуюсь и сам, пытаясь собой заинтересовать. Но на мое предложение проводить ее до дома Маша отвечает мягким отказом. Она пришла с подружками, и уходить с парнем так сразу... Но готова дать мне номер телефона и созвониться.

Солнце, хочется сказать мне, на продолжение знакомства после созвончиков у тебя просто нет времени.

Нет времени и у меня. Когда она сообщала, глядя мне в глаза, что «за» для моего звонка, я чувствовал волну холода от ее серого, висящего над головой кольца.

Серия медляков прерывается быстрой музыкой, Маша благодарит за танцы, улыбается и отмечает, что рада знакомству. Я покидаю ее, но обещаю еще вернуться, она не против. Похоже, глянулся ей.

Выхожу из зала и следую к туалетам. Надо осмотреть помещение клуба и найти место, где нам никто не помешает. За туалетами обнаруживаю поворот в коридор, ведущий в подвал. Осматриваю невысокие потолки — камер наблюдения именно в этом огрызке коридора нет. Кругом никого, с женской уборной выскальзывают две девчонки со свеженакрашенными губками и цокают каблуками в зал. Спускаюсь в подвал, распознаю в нем котельную. Дверь закрывается изнутри. Здесь!

Возвращаюсь из подвала к танцполу. Маша танцует в обществе подружек, и я замираю, просто любуясь ее пластичностью, ее грацией тела. Движения рук, легкость изгибов юной красоты, слияние длинных ног в такт с музыкой, разлет белокурой челки. Как жаль, что не могу сейчас ее нарисовать. Вдохновение художника, смешанное с мандражом от предстоящего. Выпиваю бокал с виски, чтобы хоть как-то успокоить, пригасить нервную волну. Нервы успокаиваются, выпуская совершенно иное чувство, идущее снизу тела и толкающее вперед, к ней.

— Привет еще раз, зайка, — стараясь звучать непринужденно и легко говорю ей я, пританцовываю рядом. Она рада моему возвращению. Обмениваемся фразами, и я приглашаю Машу пообщаться за свой столик, угощаю ее бокалом шампанского, а сам снова пью виски — уже полбокала, ибо нужно быть в форме, не потеряв контроль над собой. Наконец-то, она просит отлучиться в туалет, и я вызываюсь ее проводить. Да.

Выходим из зала, и я молю, чтобы возле туалета в коридоре никого не было, так как вторую попытку создать будет еще сложней. Она входит в женский блок, какой-то парень покидает мужской. Внутри меня словно заводится мотор, а время застывает, отдавая в мою власть круговорот минут. Прислушиваюсь, отмечаю, что в кабинках никого, вся молодежь в зале, впитывая вкус клубной ночи, отдается драйву. Пока все для нас. Вскоре Маша выходит. Губы, слегка припухлые, манят наивностью их хозяйки, уже подкрашены алой помадой и растягиваются при виде меня в интригующей улыбке. Я улыбаюсь в ответ.

— Машенька. Я хочу тебе что-то сказать, — почти шепчу я. — Не здесь, давай отойдем.

Я беру ее за руку, отмечая, как вспотели мои ладони. Она слегка опьянена, и соглашается пройти со мной по коридору за угол. Маша понимает, что приглашение парня уединиться будет продолжено попыткой поцелуя, и ее, вероятно, устраивает такой ход событий. Она уверена, что умеет сказать «нет» в самый ответственный момент, как ее инструктировали подружки и, может, даже мама. Мы оказываемся наедине, и я обнимаю ее.

Не верю, что она согласится сама, но все же должен попробовать. Склоняю голову для поцелуя, одновременно прижимая к себе, Маша кокетливо отворачивает свое красивое личико, и я попадаю губами на ее шейку. Теплая, дышащая сексуальностью плоть заводит и дает перешагнуть мне последние барьеры перед целью. Чувствую, как сквозь рубашку в меня уперлись упругие девичьи грудки.

— Ну, не нужно, — тихо произносит она, когда моя рука оказывается у нее под платьицем и гладит по голому бедру. Уже решительно отталкивает меня. Разумеется, добровольно это не произойдет, как и следовало ожидать. Я не ошибся, Маша — не только красивая, но и приличная, хорошо воспитанная девушка, и отвергает секс в первый вечер даже с понравившимся мужчиной.

Нужно торопиться. Как маньяк в кино, резко дергаю ее за руку на себя, обхватываю сзади в охапку одной рукой, а второй подавляю вырывающийся из девчонки крик. Она уже поняла, что ухажер собрался идти дальше в своих намерениях и поцелуем в шейку не ограничится. Быстро, словно убегающий от погони хищник, тащу ее, спрыгивая по ступенькам в клубный подвал. Затягиваю в котельную и придавливаю всем своим весом к стене. Рука по-прежнему зажимает ей рот, Маша бьется, как пойманная птица, и мне нужно лишить ее шансов кричать.

— Тихо, замолчи, — грубо говорю я, и она, испугавшись, смолкает. Мы встречаемся глазами — насильник и жертва — и я читаю в их зеленой глубине все знания Маши о подобных историях, советы, как вести себя в ситуации, и, одновременно, ужас и мольба. Я продолжаю держать ее за руки, но освобождаю ротик.

— Пожалуйста... Не делай ничего со мной... — слышу я. Губки девушки уже не улыбаются, а опущены вниз уголками отчаяния.

Если бы ты знала, как мерзко я себя мог бы чувствовать ...