«С любовью. Твоя П.». Часть 1
- «С любовью. Твоя П.». Часть 1
- «С любовью. Твоя П.» Часть 2
Страница: 2 из 5
Я, уже одевшись в пустой мальчишеской раздевалке, краснея, как ошпаренный, попросил одноклассниц не жаловаться Инне Александровне, нашей «классной». Старался не встречаться с девичьими глазами, когда они обступили меня как тогда, в школьном дворе. Мне было трудно. Я сгорел бы от стыда, если бы «классная» дала бы этому инциденту ход, Стаса и его друзей обсудили бы на педсовете, конечно, хорошенько всыпав, но я выглядел бы жертвой перед всей школой. Терпеть не могу жалости к себе. Девчонки все поняли, пообещав ничего не сообщать. Только потом я узнал, что кто-то из них все же нарушил обещание.
Через неделю я вхожу в класс, спеша на первый урок. Почти все одноклассники уже были на своих местах. Вдруг замечаю у себя на стуле большой черный пакет. Что это такое? Открываю его и достаю то, что никогда не ожидал бы найти в классе. Боксерские перчатки!
Все обернулись в мою сторону. Из перчаток на пол выпадает открытка и залетает под парту Ольке. Та подбирает ее, снедаемая любопытством, разворачивает и громко читает вслух:
— «Саша! Поздравляю тебя. Желаю оставаться добрым и становиться сильным. Этот подарок — тебе. Жду, с любовью. Твоя П.»
Услышав это, кто-то присвистнул, кто-то хихикнул, зашептался, но реакция была у всего класса. Я выдернул открытку у Ольки из рук, и вся ситуация наверняка получила бы дальнейшее обсуждение, в том числе и насмешки, но тут дверь в класс открылась, и вошла Инна Александровна, наш классный руководитель, учитель языка и литературы. Молодая красивая девушка, Инна не так давно окончила институт, и наш класс был ее первым педагогическим опытом. Меня она любила за начитанность и за прекрасные, на ее взгляд, сочинения. Все сели.
— И перед началом уроком давайте поздравим нашего изменника — Сашу Сучкова!
Никто, кроме Инны и загадочной «П.» не знал или не хотел знать о моем сегодняшнем дне рождения. По команде «классной» все зааплодировали, даже Стас!
— Пожелаем ему успехов в учебе, быть хорошим товарищем и сильным мужчиной!
Она узнала об издевательствах одноклассников надо мной, решил тогда я.
— Ему уже сегодня пожелали быть сильным, — со смешком подсказал кто-то с парней.
— Ну вот и отлично, — ответила Инна Александровна, задорно сверкнув своими яркими карими глазами. — А сейчас все пишем сочинение.
Она прописывает названия трех литературных тем на доске — на выбор.
— Пишем все, кроме именинника! — продолжила «классная». — Для него — отдельная тема.
Ученики заинтересованно уставились на «классную». Я напрягся. Инна выводит текст на оставшейся специально для меня четвертинке доски.
«Как я стану сильным» — читают все. Почему-то краем глаз окидываю наших девчонок. Я раскрываю тетрадь...
... На следующий день после уроков захожу в городскую школу бокса, с подаренными перчатками на плече. С просьбой принять меня в секцию получаю от тренера оценивающий мою маленькую худощавую фигурку взгляд, вопрос о возрасте и последующий смешок. Что ж, меня не удивить насмешками. Я настаиваю на своей просьбе.
— Подтянешься на турнике четыре раза — посмотрим, — объявляет тренер, молодой и крепкий мужик, свой вердикт. Я слетел с перекладины после второго раза. Тренер уже собрался меня отправить, но я продолжаю ему возражать. Перчатки, подаренные неизвестной поклонницей, будто вселяют в меня уверенность и толкают вперед. Мысль о том, что «П.» купила их зря, я принять не могу. Я не отступлю.
— Упертый парень, — звучит за моей спиной.
Мужик в спортивном костюме, уже в возрасте, осматривает меня с ног до головы. «Старший тренер» — мелькает у меня в голове.
— Виктор Петрович, не впечатляет он меня, — объясняет свою позицию «молодой». «Старший» словно не слышит его, подзывает меня к висящей боксерской «груше».
— А ну ударь по ней правой. Бей что есть силы.
Я представил себе физиономию Стаса. Замахнулся и резко влепил кулаком в «грушу». Она покачнулась, а кулак обожгло от собственного удара. Всю злость за свои унижения я вложил в этот удар.
— Хлесткий удар, ничего так, — одобрительно заметил «старший».
— Мощи маловато, Петрович, — продолжает критиковать «молодой».
— Нормальная мощь для его веса, — спорит Петрович и уже обращается ко мне. — Так хочешь тренироваться?
— Хочу, — уверенно отвечаю я.
— Набор вообще-то закончен. Но подтянешься четыре раза, принимаю тебя прямо сейчас, — повторяет задание Петрович.
Снова смотрю на турник, где минуты назад ничего не вышло. «Этот подарок — тебе. Жду, с любовью. Твоя П.», — вспоминаю я и цепляюсь руками за перекладину.
— Раз... Два... Три... Четыре... Молодец!
Я опускаю руки и падаю вниз...
* * * *
Я опускаю руки и падаю вниз.
— Раз... Два... Три... Четыре...
Тело от удара словно разлетелось на две части. В эти секунды, лежа на ринге, первая его часть слушает отсчет рефери, неумолимо ведущий к объявлению нокаута, вторая давит на первую — «встать»! Самое трудное заставить себя драться, когда уже, кажется, все кончено. Я привстаю на колени, пелена с глаз спадает, и они быстро включаются в происходящее, настраивая мозг к продолжению боя. Сейчас, главное, не мешать своей воле — наисильному, что есть в мужчине. Она, воля, все сделает сама. Отгонит боль, мобилизует тело и включит чувство злости. И моя воля справляется. На счет «девять» я уже сосредоточен и готов к борьбе. За спиной слышу подсказки Петровича. Соперник — немец, и по-русски все равно не понимает. Удар гонга, и мы продолжаем. Шестой раунд, а все только начинается. Мы двигаемся на ринге, бьем и не жалеем друг друга под рев болеющей толпы. Тут соперник открывается, и мне понадобилась доля мига, чтобы поймать этот момент. Кулак врезается немцу в челюсть, выбивая с нее брызги крови, второй входит в живот, и спустя секунды рефери считает уже над моим противником. Я расслабился, только услышав счет «десять».
— И претендентом на бой за звание континентального чемпиона по версии WBO становится Александр Сучков! — доносится до меня. Я поднимаю руку, но сам готов упасть от обессиления и счастья. Петрович обнимает меня первым. Следующий бой будет за чемпионский титул, я это заслужил. Неплохо так для двадцати пяти лет, считают все.
— Ты как в нокдаун-то попал? — спросил Петрович, вытирая меня полотенцем. Тренер есть тренер. Даже в момент победы его интересуют мои ошибки.
— Задумался.
— О чем? — Петрович недоволен. Одиннадцать лет своей тренерской жизни он вложил в меня и теперь пытается понять, на что может отвлечься его воспитанник, сражаясь на претендентском поединке.
— Вспоминал, кто мне подарил мои первые перчатки, — с усмешкой, перекошенной от разбитой губы, отвечаю я. Меня поздравляют, щелкают вспышкой фотографы. Через канаты ринга ломятся девчонки-поклонницы получить долгожданный автограф восходящей звезды. Давайте, я жду вас, милые!
Внезапно свет прожекторов и короткие юбки поклонниц исчезают. Все происходит за один миг, и я погружаюсь во тьму. Как тогда, в школьной женской раздевалке. Ничего не понимая, отчаянно тру ладонями глаза.
— Петрович! — зову я растворившегося во мраке тренера.
— Что, Саша? — слышу я голос рядом.
Я говорю то, во что не верю сам.
— Ничего не вижу.
... Мне 25, и я верил, что жизнь бесконечна, как вселенная, создавшая меня ее центром. У меня нет жены и даже любимой девушки, потому что уверен, что успею их завести, выбрав лучшую в мире. Растущая слава, успешный переход в профессиональный спорт и перспективы стать мировым чемпионом давали мне силы и веру во время. Время ... Читать дальше →
Последние рассказы автора
Крепкий, высокий красавчик усаживает Алену в белоснежный, как зима вокруг, «Мерседес», и они...
Читать дальше →
Человеки наивны. Они не потеряли привычку верить, что после череды ударов с высокой башни часов жизнь изменится. Так вот, запросто! Появится откуда-ни-возьмись куча денег, любовь вернется старая, или вспыхнет любовь новая, горящей звездой обжигая уставшее от одиночества сердце. Муж будет лучше трахать, или жена поприятней...
Читать дальше →
Признаюсь, тайный уголок моего мозга ждал, что этот звонок — от другой женщины. Миг разочарования проскочил по сердцу, но сменился реальным чувством — нуждой в поддержке близкого человека. Именно таким я и считал ее. Веру. — Соскучился?
Ответом были мои слова, а на следующий вечер — действия, когда я ждал ее возле дворца искусства, после концерта. Она приехала с очередным гастрольным туром, и встреча с Верой должна была...
Читать дальше →
За сколько? За все то время, что мы вместе. От былой фигурки, от мысленного представления которой когда-то у меня колом становился член, не осталось и следа. Некогда стройное Машино тело расширилось, приобрело, так сказать, формы... Но я...
Читать дальше →
Читать дальше →