Месть, или моя новая секретарша. Часть 2

потом я всё сама сделаю, прошу, прошу, прошу...

Как это было наивно с её стороны...

 — Немедленно, слышишь, или я выгоню тебя с работы, предварительно публично опозорив!!! Снимай, сейчас же!!!

Положение бедной Виктории всё больше усугублялось из-за того, что наш шепот и возня уже откровенно привлекали внимание присутствующих, с интересом поглядывающих на своего босса и сидящую рядом с ним, секретаршу.

Виктория в очередной раз капитулировала, и, опустив обе руки под стол, заерзала и задвигала попкой, пытаясь незаметно снять трусики... Любой, кто в состоянии представить подобный процесс, без труда поймет, что проделать это, не привлекая внимание людей, сидящих за одним столом, весьма затруднительно, если не сказать, почти невозможно, на чём и строился весь мой коварный расчет... Ко всему прочему, избавляясь от трусов, она невольно привела в движение свой аппетитный бюст, который бесстыдно подпрыгивал, дополнительно приковывая посторонние взгляды. Краем глаза, я уже отмечал, что все, без исключения сотрудники, теперь были заняты не столько совещанием, сколько наблюдениями за нашими играми, а сидящий рядом с Викой Святоша просто не находил себе места, постоянно поправляя сползающие с носа, очки...

Завладев трусиками Виктории, я зажал их в одной руке, а другой добрался до её лобка, и словно разглаживая складки, начал поглаживать лепестки губ, постепенно проталкивая пальцы в мокрую щель... Дама от моих манипуляций сидела пунцовая от стыда, с полуоткрытым ртом, вздымающейся грудью и абсолютно диким, блуждающим взглядом, зелёных кошачьих глаз... Для удобства, указательный и средний палец, орудующие в пиздёнке моей секретарши сложились крючком, и она сама задвигалась так, чтобы неуловимо для окружающих, но ощутимо для самой себя, насаживать текущую плоть, прямо мне на руку...

Касаясь её клитора, мне показалось, что я чувствую его напряжение и пульсацию, а потом понял, что соки Виктории полились так обильно, словно её сочный, плотский бутон окончательно прохудился и дал протечку...

Неприятный, резкий скрежет неловко отодвинутого Викторией стула, прямо на полуслове прервал доклад одного из наших менеджеров, окончательно ошеломив всех присутствующих...

Виктория взвилась вверх, будто бы на пружинке, успев одернуть юбку, чтобы скрыть отсутствие трусов, но демонстрируя наличие весьма легкомысленных для сорокалетней женщины, чулок...

Охваченная паникой, с затуманившимися глазами и влажным, трепещущим ртом, она была чрезвычайно живописна...

 — Я... я... Простите, мне надо выйти... Извините, я сейчас...

Выбираясь из-за стола, Виктория замешкалась всего на секунду, но этого с лихвой хватило для моего решающего штриха.

 — Виктория, Вы забыли, возьмите.

На глазах у Святоши, и ещё восьмерых сотрудников компании, я с ленцой, криво ухмыляясь, протянул Виктории её трусики, задержав руку так, чтобы все сумели заметить и оценить пикантность этого предмета...

Цвет её лица в этот момент был практически идентичным цвету красной материи трусиков, схватив которые, она выбежала из переговорной...

Теперь я мог продолжать совещание...

*****

У каждого есть право выбора, и Виктория выбирала, оставаясь работать в моей компании... После истории на совещании, она оказалась в зоне отчуждения для всех своих коллег... Мои сотрудницы, молодые девушки с которыми ничего подобного я никогда себе не позволял, стали относиться к ней холодно, с презрением и осуждением, хотя, пожалуй, в их поведении, иногда сквозила простая бабская ревность... Сотрудники — мужики, теперь откровенно, плотоядно скалились, глядя на Вику, но лезть к любовнице босса не рисковали, оправдывая подобную трусость, нежеланием связываться с такой грязной шлюхой, хотя уверен, что в душе, каждый из них был бы не против, как следует трахнуть эту зрелую, роскошную сучку...

Святоша после произошедшего, чурался Виктории, как кот пылесоса, и иногда поглядывал на неё так, будто бы мечтал, сжечь женщину на инквизиторском огне...

На следующий день, после истории с трусиками, я вызвал Викторию к себе...

Она вошла с гордо поднятой головой, и остановилась посреди кабинета...

 — Вызывали, Степан Иванович? Желаете меня использовать? Так?

Она повернулась ко мне спиной, задрала юбку, и наклонилась, демонстрируя свой тяжелый, женственный зад...

 — Или же так?

Теперь стоя лицом ко мне, не опуская подола, она выгнулась, выставляя на обозрение треугольник, очерченный невесомыми прозрачными трусиками...

Голос её был агрессивен, пронизан сарказмом и презрением, глаза горели злобой, и всем своим поведением она показывала, что фиглярствует, бросая мне очередной вызов...

Я старался говорить с нею подчеркнуто спокойно и равнодушно.

 — Сейчас посмотрим... Сними с себя всё... Оставь чулки и туфли...

Словно норовистая кобыла, тряхнув копной волос, топнув ножкой, она прямо на пол скинула с себя всю одежду, и, не стесняясь своей наготы, встала, уперев руки в боки, продолжая уничтожать меня язвительным взглядом...

 — Покажи мне, как ласкаешь себя. Как возбуждаешь, когда одна. Я хочу это видеть...

В глазах моей секретарши промелькнула растерянность, но сдаваться она не собиралась...

 — А я, Степан Иванович, не умею. Вы уж, извините. Я не порноактриса. Хотите меня... использовать...

 — Выебать, Вика, про таких, как ты, правильно говорить, выебать...

Виктория вздрогнула, это слово давалось ей нелегко, она была к нему непривычна, и женщине приходилось делать над собой усилие...

 — Да... Выебать... Степан Иванович... Так... Ебите... А шоу устраивать я не обучена...

Я тяжело и пристально смотрел на Викторию, и каждой клеткой кожи ощущал, как её показная наглость и диссидентский дух противоречия, начинают улетучиваться, уступая место смущению...

 — Я не собираюсь пускаться с тобой в дискуссии, Вика. Подойди ближе ко мне. Вот так... И начинай уже, сучка!!!

Мы встретились глазами...

Как же много противоречий было намешано в этой женщине...

Холёная, жеманная, аристократичная королева, стоило на неё надавить, против своей воли превращалась в горячую, распутную, и... , послушную бабу, которой нравилось подчиняться, уступать и исполнять мужские приказы...

Пользуясь тем, что теперь она стояла в нескольких сантиметрах от меня, я, выводя её из ступора, вытянул руку, и звонко шлепнул по обнаженной заднице...

Виктория потянулась руками к своим тяжёлым, тугим грудям, и обхватила их ладонями, будто бы пытаясь приподнять вверх, а потом прошлась пальцами по соскам...

По тому недоумению, которое появилось у неё в глазах, и легкому трепету тела, я понял, что груди женщины, несмотря на искусственность ситуации, начинают отвечать ей возбуждением, превращая мирно-дремавшие соски в напряженные, напрягшиеся источники удовольствия...

Засмущавшись этого, она попыталась отдернуть руки, но её ладони, словно не желая слушаться хозяйку, тут же снова легли на розовые кончики грудей, лаская их подушечками наманикюренных пальцев...

Я видел, что в женщине уже запущен какой-то скрытый механизм, ещё разогревающийся, но уверенно набирающий обороты...

Виктория плавно, едва уловимо покачивалась всем телом, будто бы слышала ведомую только ей, тягучую, эротическую мелодию, а её руки, скользя по бокам, шли вниз, пока не опустились на гладко выбритый, словно у маленькой, невинной девочки, лобок... (Специально для sexytales. org — секситейлз. орг) Пизда моей секретарши, в отличие от неё самой, бунтовать не собиралась, заставляя Викторию выгибать спину, разводить широкие бедра, и раскрываться, облегчая мне обзор... Найдя пальцами клитор, женщина на секунду замерла, придавив его, но затем снова ожила, добровольно сдаваясь в плен собственной похоти... Видя, как трепещет её палец, терзающий клитор, я не сомневался, что она уже забыла о своём недавнем мятеже, но свой успех мне хотелось закрепить словесно...

Чтобы эта вздорная самка не вздумала взбрыкнуть, и постоянно чувствовала хозяйскую руку, я, продолжая сидеть в кресле, крепко сжимал ладонью её пышную, горячую ягодицу...

 — Вот так, молодец, сучка... Теперь ты уже забыла о том, что не умеешь себя ласкать, так? Ты ведь любишь себя дрочить, правда, шлюшка?? Отвечай!

Запрокинув голову вверх, закрыв глаза, продолжая мучить свой клитор, она застонала...

 — Даааа...

Рукой я усилил давление на её ягодицу...

 — Что «да»?? Отвечай развернуто, дрянь!!!

 — Даааа... Я люблю себя дрочить...

 — И часто ты это делаешь, мерзавка?!

Чтобы добиться момента истины, я ввёл два пальца в её щель, которая благодарно их приняла, раскрывшись и обволакивая меня липкими соками...

Виктория заговорила, затараторила, зачистила, изменившимся от страсти голосом...

 — Даааа... Часто... Часто мастурбир... Нет, дрочу... Каждый вечер... Дрочу... Себя... Дома... Иногда утром... Дрочу... В ванной...

 — Потому что ты похотливая сучка, так? Признайся в этом! Повтори мне громко, что ты сучка и блядь! Быстро!

Виктория закачалась передо мной на своих каблуках, теперь уже, словно выплясывая на бразильском карнавале, в быстром ритме исполняя танец живота, целью которого было нанизываться своей пиздой на мои пальцы...

Не отпуская пальцев с клитора, она будто в трансе исторгала из себя слова, которые я и не подозревал услышать от этой немолодой, ухоженной дамы.

 — Яяяя... Сучка... Я... Блядь... Пиздааа... Да... Шалава... Яяя... Задрочка... Я шлюха... Мокрощелкааа... Хуесоска... Дааа...

Её стон превратился во вскрик, бедра раскрылись, и тут же снова сжались, заключив мою руку в тиски, она затряслась, и лишь спустя пару минут, затихла, отпрянула от меня и, переводя дыхание, рухнула на колени... Сам изрядно ошеломлённый произошедшей сценой, я ничего не требовал от неё, когда Виктория, на коленях, подползла, и припав к мокрой ладони, порывисто принялась осыпать её поцелуями... Слова, которые она шептала, ставили всю мою месть под большой вопрос... Ползая у меня в ногах, глядя снизу вверх, с благодарностью, как собачонка, эта женщина произносила, повторяя вновь и вновь:

 — Спасибо... спасибо... спасибо... спасибо!!!...