Ностальгия. Часть 2: Попытки

 — Вставайте хозяин, скоро будем

Донесся голос Прохора сверху. Андрей до этого спокойно дремавший нервно вздрогнул. В карету уже проникали первые лучи пылающего солнца, бившие в глаза Андрею, от чего ему приходилось постоянно переворачиваться с одного бока на другой. Он немного приоткрыл заспанные глаза, за окном пылало красным сиянием — заря. Протерев глаза он стал всматриваться в картину за окном: изогнутые деревянные крестьянские избушки разбросанные то тут то там, со времен его уезда совсем не изменились, разве что появилось несколько новых, а так все осталось как было, так же с зарей деревенские мужики выходили на покос и их говор доносился до самой дороги.

Экипаж подъезжает ко двору. Взглянув на поместье, он увидел тени быстрого движение домашних. Значит, его уже ждут. Он попытался, как можно спокойнее и достойнее войдя в дом, показав всем, что эти пять лет пока он был в столице не прошли даром. Он взяв всю волю в кулак, как это было при сдачи экзамена, вошел в дом.

Дальше описание пойдут более сумбурнее и короче. Так как Андрей со времен своей учебы очень любил выпить во время разных праздников. Это была его черта, когда случалось какое-нибудь торжество, он постоянно напивался до беспамятства (кроме праздников он вообще не употреблял... п. а), о чем жалел в ближайшее несколько дней, когда к нему возвращалась отрывки банкета вместе с непрекращающейся головной болью. Так было и в день приезда, большие порции алкоголя, очень быстро развязали ему язык и он на пару с отцом начал рассказывать разные смешные анекдоты и самые невероятные сплетни столицы. Он помнит, что все радовались и смеялись, хотя Андрей никогда не умел красиво и точно преподнести пикантные подробности будуарных рассказов. Но, видимо, немного алкоголя и Андрей уже забыв о своих страхах и стеснениях. Чувство спокойствие и расслабленности присутствовал на этом празднике, веселый задор от алкоголя указывал ему путь к действиям. После полудня начались, танцы к празднику присоединились несколько соседних помещиков с их женами. Прислуга, перенеся столы к краям комнаты очистила центр зала для танцующих. Я веселый и радостный начал танцевать то с матушкой, то со старой нашей знакомой помещицей Хамовой, но больше и веселее всего, танцевал со своей сестрой Наташей. Маленькая озорная девочка, которой он её запомнил очень сильно повзрослела, теперь с ним танцевала, уже хорошо сложенная девушка. Её мягкие, черные волосы пахли абрикосами, проносились мимо его лица, когда они танцевали. Чуть — чуть приподнятый подбородок, и кокетство которому она научилась в его отсутствие, предавало её вид созревшие девушки. Я даже не сомневаюсь, что родители скоро будут думать о преданном, для моей сестры. Хотя я и пытался сфокусироваться на том насколько повзрослела моя сестра, но почему, то все время мой взгляд падал на безупречную Жоан, которая стоя в стороне и наблюдала за танцами. Она почти не изменилась, хотя возможна даже похорошела. Высокий белый лобик, опущенный вниз, она как будто не хотела наблюдать, за праздником, как будто чего — то стеснялась. Её тонкие изящные руки сплелись возле груди. Жоан, иногда украдкой смотрела на танцующих, но как только наши взгляды соприкасались, она тут, же опускала голову, и я замечал как на её щеках начинал играть румянец.

 — Хорошо, что ты приехал Андрей — сказала Наташа, когда я снова взял её за меленькую ладошку и повел танцевать

 — Не припомню, что бы родители были так счастливы.

Я взглянул на родителей, они разговаривали с соседскими помещика имена которых он забыл. Лицо матери, еще утром бывшее утомленным и старческим сейчас же изменилось. Она как будто помолодела, даже перед моим уездом из дома, она не было таким молодым, и красивым. Отец обнимающий мать, тоже преобразился теперь в нем нельзя было узнать угрюмого и старого помещика, который не любил гостей. Они были молоды, возможно даже моложе нас сейчас.

 — Когда, ты уехал, все в доме, как с ума сошли. Матушка заболела, и начала без причины, ругаться с отцом. Отец начал пить и хозяйство начала разваливаться, нам даже пришлось заложить имение, что бы отдать долги отца. Мне тоже серьезно доставалось. Пришлось на некоторое время уехать Лизе. Ты ведь помнишь её...

Конечно, он помнит её, хуже на свете нет человека. Мы всегда в детстве любили играть вдвоем с Наташей в саду. Иногда мы брали Жоан. Так как, по близости у нас не было родственников или друзей, то мы были отданы самим себе. С утра до самого вечера, прятки и прогулки в саду, пока нас ищут наставники. Мы были в своем маленьком мирке, пока не появилась она. Они сразу же нашли общие язык и интересы, так как Лиза была на полтора года старше моей сестры, она взяла над ней наставничество. С начало, мы вмести проводили время, но постепенно Наташа стала все больше и больше времени проводить с Лизой. Меня это сначала не пугало, но потом они замолкать при моем появлении, какую — то холодность я замечал в Лизе по отношении ко мне. Потом и Наташа перестала бывать со мною откровенной, она ведь во всем хотела её подрожать. Меня выбросили на обочину дороги. Пришлось слоняться по дому от скуки. От безделья начал устраивать проделки. Сначала безвинные потом хуже,. Однажды, после очередной проделки — я испортил ужин, добавил туда слишком много соли, отец меня привел к себе в комнату. Я всегда побаивался отца, и вот теперь стоять перед ним было ужасно страшно, что он сделает со мною. В голове проносились отговорки, но следующая хуже предыдущей.

 — Думаю, пора заняться твоим образованием — лично — спокойно сказал отец.

Я не поднимая глаз, думал к чему это ведет, неужели меня закуют в кандалы (я был еще мальчишкой и всему верил).

 — Я найду, тебе учителя, у которого не забалуешь. Но пока я его ищу, буду сам тебя учить.

Так и началось мое взросление. Я начал ходить к отцу на уроки. Сначала было страшно, но оказалось не все так плохо, хотя учиться было очень скучно, но я хотя бы нашел себе занятие на время. Постепенно, я пристрастился к чтению книг по истории и географии. Хотя остальные предметы шли плохо, но отец был рад, что сыну нравиться хоть что — то, и он не бегает весь день по дому с Наташей. Отец даже разрешил брать книги из его библиотеки. Андрей с каждым днем стал позже ложиться спать, брав по несколько книг за раз он уходил к себе в комнату и с упоением читал книгу за книгой, выходил только на обед и ужин. Однажды он взял французский роман, хотя он еще плохо говорил и читал на французском. Жуан и её мать только начали преподавать ему. Дочитав к вечеру роман, о не мог уснуть. До этого нечеткие, размытые мои представления о мужчине и женщине и любви, обрели четкие очертания. Я начал понимать, что моя детская дружба к Жоан, стала перерастать в нечто большее, в одержимость и любовь. Хотя я и раньше, всегда нервничал в присутствие Жоан, но это было только в неловких ситуация, то теперь я начал заметно волноваться при ней. Когда она сидела в моей комнате и непринужденно говорила и смотрела в окно, я наслаждался ею. Её изящные формы тела и бархатный голосок приводили меня в терепет. Я не слушал что она говорит, в мой голове витала только одно желание, крепко обнять её и целовать её в вожделенные губы.

Долго, так продолжаться не могло, и вскоре Жоан стала замечать мой странный взгляд на себе. Видимо сначала не придала этому значение, так как продолжала надолго засиживаться и не обращая внимания. Но мой взгляды с каждым днем становились все настойчивее, а мое бормотание настолько не связанным, что она стала понимать, что я взрослею, и её попытки вернуть меня на землю окончились неудачей. Мы стали все меньше общаться, а в конце она стала говорить только по делу. Так я повзрослев потерял и сестру и Жоан. И настало время одиночества, хотя Лиза уехала, но к Наташе я вернуться не мог, для её детских игр я слишком повзрослел, а в присутствие Жоан я не мог держать себя в раках. Что делать? От этой дилеммы ...