Верю

простынь.

Он наслаждался, пьянел, видя её реакцию, чувствуя, как кожа под его руками накаляется всё сильнее, грудь вздымается всё чаще... Наконец, одна его рука медленно-медленно поползла вниз.

Место пальцев тут же заняли губы и язык. Она запустила руки в его волосы, притягивая ещё ближе.

Горячая ладонь движется медленно...

Очень медленно...

Невыносимо...

Живот...

Ниже...

Вот, наконец, рука добралась до её брюк, и пальцы возятся с пуговицей и молнией. Но вот эта преграда позади, и его ладонь коснулась ткани белья. Она всё-таки не выдержала и застонала.

 — Сладко, да девочка моя? — с усмешкой спросил он, оторвавшись от её груди. — Хочешь, чтобы я приласкал тебя, ммм?

 — Нет... — едва не простонала она, ибо руки он не убрал.

 — Да неужели? Сейчас проверим.

Пальцы той руки, что была внизу её живота, переместились ещё ниже и немного глубже. Она судорожно сжала колени, но это не помешало ему почувствовать, что ткань мокрая насквозь. Она снова не сумела сдержаться и застонала. Желание было слишком остро и мучительно.

 — Не хочешь, ну-ну, — ухмыльнулся он. — Разведи ножки, — вдруг сказал он, внимательно следя за её реакцией.

 — Нет! — воскликнула она, однако это было больше похоже на стон.

 — Раздвинь ноги! — неожиданно жёстко приказал он, пронизывая её горящим взглядом и сильнее сжимая сосок.

И она подчинилась.

Силе его голоса, его взгляда. Да и терпеть эту сладкую пытку она больше не могла. Ей безумно хотелось, чтобы он коснулся её в том месте, где полыхал сладкий пожар. Её колени разошлись.

 — Шире! — командовал он. — Ещё! Ещё, ещё!

Она не могла сопротивляться и раскрывала себя перед ним всё сильнее.

 — Молодец, хорошая девочка. Послушная.

 — Не смей... ммммм...

Её возглас утонул в стоне, ибо его пальцы начали настойчиво гладить её пока что через насквозь мокрую ткань, всё сильнее обостряя желание. Теперь она стонала без остановки, изгибаясь навстречу его рукам. Кровь кипела ключом.

 — Хочешь, чтобы я приласкал тебя? — вновь спросил он, наблюдая, как она извивается и стонет, не в силах сдержаться.

 — Ммм... Не нааадо...

 — Хочешь?

 — Д-дааа... — простонала она, и к сладости добавилась боль. Не физическая. Душевная. Он начал ломать её.

 — Прогресс на лицо.

Горячие ладони легли на её бёдра, стягивая брюки вместе с бельём. Она не сопротивлялась. Не могла больше. Жажда его прикосновений была слишком сильна. Наконец, она полностью обнажена. Он смотрит на неё, лаская горящим взглядом, вновь разводит колени. Пальцы ложатся между бёдер, раздвигают плоть, лаская там, где так невыносимо пылает сладкий костёр. Другая рука снова на груди. И опять она стонет, извивается, пытаясь уйти от этой ласки, и одновременно подаваясь ей навстречу.

Ещё чуть-чуть...

Совсем чуть-чуть...

Пара движений...

Но пальцы останавливаются, вырывая из её груди долгий протяжный стон разочарования.

 — Что, хочешь продолжения, да? — с усмешкой прошептал он, склонившись к её уху.

 — Мммм...

 — Хочешь?

 — Дааа... — простонала она. Боль стала сильнее.

Он продолжил, но не сразу. Сначала дал ей чуть-чуть остыть, убрав пальцы, целуя шею, плечи. Она обняла его, притягивая к себе как можно крепче. Они оба пылали. Но вот он встал, оторвавшись от неё, освободился от одежды и лёг рядом. Пальцы продолжили ласкали внизу живота, а губы коснулись её губ. Не выдержав нежных лёгких прикосновений, горячего дыхания, она впилась в него пламенным поцелуем, обвив руками шею.

И снова он доводит её почти до пика... Почти... Но пальцы снова останавливаются.

 — Нееет... — простонала она, разорвав поцелуй.

 — Чего ты хочешь? — горячо шепча ей на ухо, спросил он, гладя внутреннюю поверхность бёдер. Она крепко обняла его, как бы прося не спрашивать.

 — Ну же... ? Чего?

 — Т-тебяааа...

Боль стала ещё острее, наполняя её душу своим ядом, как сладость наполняет каждую клеточку тела. Мучительно...

 — Это уже не чего, а кого, — тихо усмехнулся он, не отрываясь от её уха, гладя между бёдер. — И что же мне с тобой делать, ммм?

 — Не надооо... — простонала она, чувствуя, что желание и боль обостряются до предела.

 — Что?

 — П-прошу...

 — Ну же.

 — Возьми меняааа...

Боль стала невыносимой. Заполнив каждый уголок её души, она нагнеталась, становясь всё сильнее, мучительнее. Усмехнувшись, он вновь впился в её губы, одновременно накрывая собой. Она ответила не менее горячо, обвив его шею руками. Ощущение его внизу живота, какой он горячий, напряжённый, сводило её с ума, заставляло изгибаться и стонать от непереносимо горячей жажды.

Наконец он подался вперёд, медленно входя. Очень медленно. Безжалостно медленно. Она закричала, разорвав поцелуй, не в силах больше терпеть огненную жажду. Но он снова поймал её губы своими, страстно целуя, однако быстрее его движения не стали. Как же тяжело ему было сдерживаться... Как же ему хотелось взять её быстро, резко, сильно! Но он сдерживался, чувствуя, как кипит кровь, а всё тело дрожит.

 — Быстреееее... Прошууу...

Он жёг её изнутри, распаляя желание ещё сильнее, хотя казалось, что это невозможно. Она уже готова была молить его.

 — Чья ты девочка, ммм? — чуть дрожащим голосом спросил он, начав двигаться резче.

 — Твояаааа...

Всё что угодно. Лишь бы перестал мучить и взял. Желание заглушало всё, даже боль.

 — Будешь послушной?

 — Будууу...

 — Ты моя... — прошептал он и наконец дал волю накопившейся страсти.

Их тела двигались в едином ритме танца любви и страсти. Жажда, жизненно важная потребность чувствовать друг друга раскалённой сталью текла по венам, заполняя собой каждую мельчайшую частичку их тел. Острейшее наслаждение гигантской приливной волной захлёстывало их, поднимая всё выше...

Выше...

Выше...

И, достигнув пика своей высоты, заставив их обоих закричать от огненного-сладкого взрыва всех чувств, отхлынуло, унося с собой все силы.

Он рухнул рядом с ней, уткнувшись лицом в подушку. Она лежала, мелко дрожа, пребывая в полузабытьи. Он очнулся раньше и обнял её, крепко прижав к себе. Ждал. Наконец, её веки дрогнули и поднялись. Он ласково улыбнулся, нежно поцеловал. Но она не ответила. Теперь, когда схлынуло желание, боль проявила себя в полной мере, заполнив душу ядом поломанной гордости.

Сломал.

Он. Её. Сломал.

Случилось то, чего она так давно боялась.

 — Любимая... — начал было он, гладя её по волосам.

 — Не трогай меня, — дрожащим голосом перебила она, высвобождаясь из его рук и вставая. Горькие слёзы невыносимой боли прочёртили дорожку по её щекам. Он тоже встал и обнял её сзади за плечи.

 — Не трогай... — прошептала она. Он не отпускал. — Не трогай!!! — она сорвалась на крик, скидывая с себя его руки и начав, как зверь по клетке, метаться по комнате, хватая всё подряд. Боль захлёстывала с головой.

 — Как ты посмел!!! — кричала она, давясь слезами. — Как ты посмел сделать со мной такое!!! Ненавижу!! Я тебя ненавижу, слышишь!!!

Она метнулась к нему, желая дать пощёчину, но он перехватил её руку и прижал к себе, крепко обнимая.

Она дико билась в его руках, захлёбываясь слезами и крича, что ненавидит, что никогда не простит.

Он не отпускал.

Он продолжал обнимать её, не обращая внимания на слова и попытки вырваться. Он видел, как ей больно. И не отпускал. Наконец, она перестала вырываться и обняла его, дав волю рыданиям. Он гладил её по волосам, успокаивал. Он не просил прощения, зная, что ей это не нужно. Он просто был рядом.

 — Я люблю тебя, — сказал он, поднимая её лицо за подбородок и смотря в заплаканные глаза. — И всегда буду с тобой. Ты мне веришь?