Записки охотника

Сказать что я был голоден значит ничего не сказать — я просто жаждал добычи. Полтора часа в лесу, проведенные за увлекательнейшим занятием — охотой на беззащитных секс-рабынь — доведут до кондиции кого угодно.

Первой мне попалась молодая девка, которую я спугнул из убежища в густом ельнике. — А ну стой, сука! Девчонка продолжала отчаянно бежать, продираясь сквозь лесные заросли. Мелькавшие вдалеке белые трусики действовали на меня лучше всякого допинга. Несмотря на приличную фору, у нее, босой и практически голой, не было никаких шансов против меня, экипированного по всем канонам жанра. Однако тратить слишком много энергии на первую же жертву неразумно, я ведь рассчитывал развлечься сегодня с несколькими.

А каждая из этих сучек будет сопротивляться изо всех сил, поскольку по правилам игры все непойманные получат привилегию сами выбрать себе хозяина — мечта всякой рабыни. — Стой, блядь, стрелять буду! Как и все новенькие, еще не получавшие удар резиновой пулей, девка вряд ли знала, что это довольно болезненно. Но хотя первый выстрел пронесся далеко мимо цели (попасть с такого расстояния из бестолковой «пукалки» нереально), он мгновенно превратил преследуемую шлюху в дрожащее существо, потерявшее от страха всю свою гордость.

 — Не надо! Пожалуйста не стреляйте! Не стреляйте, я сдаюсь! Девка остановилась как вкопанная и начала судорожно спускать трусики, демонстрируя свою полную покорность. Я сменил бег на шаг и подошел к своей добыче уже почти восстановив дыхание. Обнаженной невольнице никак не удавалось дрожащими руками стянуть жалкую полоску ткани с потных бедер. Хороша, сучка! Молоденькая, лет 18-ти, стройненькая, с длинными светлыми волосами, небольшой грудью красивой формы и выраженными бедрами — этот сочный фрукт вполне может утолить мой голод. Девушка уже приняла положенную позу — покорно стреножила стройные ножки спущенными до колен трусиками и подняла руки за голову.

Юная шлюшка задыхалась от погони, дрожала всем телом и заливалась слезами от страха и унижения. Довершал сладостную картину рабский ошейник, явно обозначавший бесправность моей добычи, бесправность секс-игрушки, которую я заставлю выполнять все мои прихоти. На ошейнике значилось имя Юля. Неопытность и необученность этой самочки сполна компенсировались ее свежестью.

 — Ах ты сука! Я тебе что сказал, шлюха? Я сказал стоять! Девушка сжалась и заревела в голос. Я обошел ее кругом, любуясь стройным девичьим телом. Пощупал сиськи, сочно шлепнул беспомощную невольницу по заднице. — А ну, блядь, снимай трусы, бери их в рот и раком ползи ко мне! Рабыня поспешно сняла трусики, опустилась на усыпанную сухой хвоей землю и на карачках подползла к моим ногам. Забрать у преследуемой трусики («снять скальп» как мы это называем) означает получить на нее все права. В нашем охотничьем клубе не место отморозкам, правилами строго запрещено причинять вред здоровью рабыни. Но в остальном она теперь полностью принадлежит мне на все время контракта или до тех пор, пока я не захочу ее продать, обменять, подарить или в карты проиграть. — Ты что дрянь, приказов не понимаешь? — Простите, простите меня... господин! Я... я испугалась... я... пожалуйста не наказывайте меня, я буду послушной девочкой!

Чувствуется, что через начальный курс дрессировки этих новеньких пропустили. Я подошел к дрожащей добыче и за волосы поднял ее голову. — Еще бы ты была непослушной, сука. Второй рукой я сжал щеки девушки и плюнул ей в лицо. — Ты бесправная подстилка, рабыня, блядь недоебаная! Пощечина. — Поняла, сука! Девчонка заревела. — Да, да мой господин, я ваша покорная шлюха! Пожалуйста, не бейте меня, господин, я всегда буду вас слушаться! Я буду служить вам, повелитель! Рывком за волосы я поднял девку на колени. Черт с ним, с воспитанием — я хочу выебать ее в рот немедленно. — Руки за спину, блядь! Открой рот, соска и стой смирно. Девушка старательно округлила сочные губки.

Что может быть приятнее, чем после увлекательной погони поймать, унизить, поставить на колени и выебать в рот дрожащую молодую девушку! С трудом сдерживаясь, я наслаждался мягким ртом прелестной беззащитной рабыни, старательно сосущей мой хуй. Я готов был взорваться немедленно, но стремился растянуть удовольствие. Держа рабыню за волосы, я управлял движениями ее головы, играя головкой члена с нежными девичьими губками, оттопыривая хуем ее щечки, засовывая член глубоко в глотку. — Давай, хуесоска, работай! Работай как следует, шлюха недоебаная! Девушка безропотно сосала, истекая слюной и давясь проникающей в нее дубиной, отчаянно хватая воздух, когда я вынимал хуй из ее ротика чтобы пошлепать ее по лицу.

Уходившее время сокращало мои шансы в дележе еще не пойманной добычи, но я не смог отказать себе в удовольствии. — Встань, сука, быстро — жопой ко мне, обопрись на дерево! Девушка покорно отклячила попку, подставляя хозяину свои обнаженные прелести. Я схватил пышные волосы невольницы, намотал их на руку, а потом шлепнул ей по ягодице и вошел в беззащитное лоно. Девушка уже не в силах была противостоять сексуальному натиску, ее пизденка стала мягкой и влажной, а слезы страха уступили место стонам наслаждения. Я сочно насиловал свою новую рабыню, ощупывая нежное юное тело и пошлепывая девушку по ягодицам. Эта скачка не могла продолжаться долго и вскоре я стал бурно кончать в девичье нутро. Каааайф... Последними резкими толчками я вталкивал сперму в покоренную рабыню, испытывая всю полноту доступного мужчине наслаждения.

Ну все, пора было с ней заканчивать. Теперь она — моя вещь, и будет демонстрировать свои прелести только с моего разрешения. Я достал из рюкзака шелковую майку на тонких лямках, едва прикрывающую грудь и попку рабыни и повесил на ветку. Мой личный герб на майке обозначал принадлежность шлюхи, защищая ее от домогательств посторонних. Поставив девушку на колени, я приказал ей вылизывать мой хуй и под ласковое чмоканье проинструктировал ее о дальнейших действиях. — Так, блядь. Оденешь майку, и отправляйся на базу — вон в том примерно направлении. Сориентируешься по просеке линии электропередач, она ведет прямо к базе. Если заблудишься, найдем тебя позже пеленгатором. Я заправил член в брюки. — Все поняла, сучка? Невольница преданно смотрела на меня снизу вверх. — Да, спасибо мой повелитель. — Хорошо, шлюха — целуй господину ноги. Покорная рабыня, униженная и изнасилованная первым в ее жизни господином, упала к моим ногам и стала старательно вылизывать ботинки.

* * *

Вторая баба досталась мне просто-таки на халяву. Уж не знаю как, но ее умудрился поймать Виталик, который перед охотой так нажрался водки, что еле держался на ногах. Эту сладкую парочку я услышал существенно раньше, чем увидел. Подойдя на крики, я обнаружил по-детски умилительную, залитую солнцем полянку, на которой стоял Виталик со спущенными штанами и порол плеткой валяющуюся у него в ногах голую девку. — Блядь неумелая, совсем охуела! — орал он на весь лес. Из его ругани я понял, что несчастная рабыня так и не сумела поднять спящий член основательно перебравшего «охотника». Виталик снова попытался овладеть своей добычей, завалившись на ее зареванное лицо всей своей массой и засовывая вялый член ей в рот. Очередная неудача уже не вызвала даже гнева, Виталик явно утомился. Он встал, заплетаясь в спущенных штанах совершил круг по полянке, словно раздумывая о чем-то, и снова подошел к беззащитной невольнице. — У, пизда вяленая — устало промямлил Виталик и пнул девку сапогом под зад. После чего не нашел ничего лучше, как улечься отдыхать прямо на полянке. Он по-барски отвалился на спину, раскинув руки. — Сними мне штаны и лижи яйца, коза недоебаная! Покорная рабыня всхлипывая подползла к своему насильнику, стащила с него одежду и пристроилась между ног, обхаживая язычком мужское хозяйство. Не прошло и минуты, как Виталик захрапел....