Основная проблема Анечки Лотовой

 — Можно! — сказал я. — Но никуда вы не пойдёте. Это — такой же доктор, как и я («Правда, физико-математических наук»). В его компетенцию входит съёмка научно-образовательных видеоматериалов для студентов медицинской академии. Не обращайте внимания на его неиспорченное интеллектом лицо — просто это мой друг, и в моём кабинете он ведёт себя гораздо хуже, чем в своём собственном.

 — А как же «за двести баксов»?! — резонно ещё один раз распахнула глаза пациентка.

 — А за двести баксов это шутка такая. Внутрипартийная... — пояснил я. — Анечка, успокойтесь уже и снимайте смелей ваши трусики!

 — Да не ношу я их — ваши трусики! Пристали тоже... — она нервно вздёрнула ручками на поясе своей мини-юбки, и я только тут обнаружил, что это были, оказывается, мини-шорты: опознать их в многочисленных надрезах-лохмотьях было действительно проблематично.

Шорты легли рядом с сумочкой на стул, а Анечка, наконец, взобралась на гинекологическое кресло. На лонжи её худые загорелые ножки укладывались как на раскалённый песок — в три попытки. Мне стало весело: борьба Анечки со своими внутренними устоями была похожа на стремление широко раздвинуть ноги, оставив их при этом плотно сомкнутыми!...

=» «»

Вопщето чего я хотела так это ебатца. Полноцено и не двусмыслено. Потому что драчить я уже не могла. Было стыдно перед родителями да и не удобно уже, я ведь выросла.

А этих два чудака на букву «му» ничего не смогли мне поделать, полизали только один раз, вот и все. А я ведь можно сказать готова была полюбить на всю жизнь, хоть это и приятно когда лижут тебе только очень быстро все кончилось. Это было на берегу лунной реки в пионэрлагере. Димон обжёгся в костре как настоящий реппер и полез ко мне приставать уже ночью. А я пошла с ним на берег гулять и решила отдатца как женщина, потому что мне не хотелось ему бередить его свежие раны. Он залез на меня весь в бинтах и в трусах, стыдно, что ли было, ему, и с меня он тоже не снял приспустил только.

Стал совать, а я ему говорю — Посмотри какая луна! Он хотел обернутца, но у него размаха шеи не хватило и хуй тоже не заходил, хоть мне и было уже как порядочной девушке больно немного от его всемогучего натиска. Я вскрикнула, как слышала один раз в порнофильме и у Димона сразу опал. Он полез в письку губами мне, потом пальцем, потом хотел мне потрогать дивичию грудь, но тут нас накрыла тень огромной луны. Дима отлетел от меня, как мой щенок, которого я отшвыриваю когда он кусается а не лижет меня. И тут я увидела как надо мною склонился физрук...

Игорь был физрук молодой и очень накаченый. Все девочки «писались» когда он держал их на брусьях или за задницу на турнике. А он говорил им — Открой глаза твою мать упадёшь! А сейчас он стоял надо мной распростев надо мною объятия. — Ничего он сделать тебе не успел? — озабочено спросил меня Игорь-физрук и насильно взял меня на руки. Я закрыла глаза а он стал смотреть мне в промежность на мою развёрзнутую очень наверное к тому времени жаркую плоть.

Фонарик зачемто достал, посветил потом как начал сосать! Я испугалась и вырвалась но не очень совсем а только трусы дальше съехали у него по локтям. И вдруг как понравилось, что я даже чуть не уснула. Он меня качал тихо на мощных руках и под низом живота становилось все больше тепло... Потом я всетаки вырвалась когда испытала первый в жизни совместный оргазм. И говорю — Я думала вы как врач, проверяете девственность мне, Игорь Орефьевич, но зачем же для этого нужно сосать??? А он мне отвечает — Просто я письки такой как у тебя не видел ни разу! По моей личной классификации это княгинина розочка.

Ну тогда ладно думаю, но ему всеравно серьезно и строго сказала, что никому не скажу про его «педагогический подвиг». Вопщем ничего толком сделать они, как мужчина, со мной не смогли и заподозрила что окончу жизнь страрой девой. Поэтому когда в газете я прочитала «Псих. — гинеколог — лечение нервных депрессий и дефлорация» то подумала сразу, что это, то что, мне нужно. Хоть до этого я о такой профессии ничего не слышала и не подозревала.

Но я подумать и не могла что там прикажут снимать мне трусы в тот же день при первом знакомстве! А когда я увидела, что меня, снимают на видео так я чуть не мочеиспустилась в канал сквозь трусы! Правда я трусы не ношу летом — в нашей среде это не принято...

=» «»

И у Серёги Бахина встал. Он бесшумно потянул ноздрями арома-амбре распахнутой перед ним девичьей прелести, и конфуз скрытый плотной тканью штанов и медицинским халатом не замедлил сказаться. «Ну почему у остальных гинекологов гениталии не реагируют сексуально на пациенток, а у меня как всегда?», вздохнул про себя Серёга. Несколько облегчило его муки напоминание мозга о том, что «остальные гинекологи» их консультации все без исключения — женщины.

Но вдобавок к неожиданным прелестям у малоформатной красавицы оказался совершенно умопомрачительный баш — густые чёрные волосы вздымались примятыми девственно-пышными зарослями над лобком, спускаясь в два кудрявых потока до самого колечка задницы — и Серёге показалось, что у него расходится молния на мотне. «Как ещё в этих усечённых шортах умудряется ходить? Рискует же засветиться на первом же эскалаторе...», думал Серый, сжав свои побелевшие губы, чтоб не пыхтеть за работой, и раздвигая гинекологическим зеркалом преддверия Анечки.

 — Видите, доктор — это моя основная проблема! — почему-то решила принять участие в своём обследовании Анечка Лотова. — Такая твёрдая, что половой орган не входит!

 — А пробовала? — Серёга поневоле вскинул исполненный иронии взгляд поверх очков.

 — Да вы что, доктор! — даже испугалась, кажется, пациентка попытки заподозрить её в сексуальной неопытности. — Я с пятнадцати лет или четырнадцати даже ебуся! И с грузином, и с инопланетяном, и в зад! У меня братик знаете какой? На два года младше всего, но маньяком маньяк! Один раз так драчил на меня, что я только немного позволила иму, а он меня чуть не отымел. Так бы и дефолировал бы меня, если бы я была нормальною девушкой, а не пуленепробиваемой целкой!

 — Чего? — Ничипор-бродяга временем тем воспрял: подтянулся со своей цифровой ерундой в полный рост почти к самой пизде и норовил при малейшем удобном случае оказаться не снаружи, а где-то внутри женского полового органа; влагалище Анечки пугливо лишь вздрагивало, когда объектив с подмаргивающей подсветкой оказывался в непосредственной близости, щекотно касаясь прохладой металлического ободка объектива её нежно-розовых губок.

 — Перегородка из уплотнившейся ткани фиброзного типа, вот «чего», — Серёга сомкнул Анечкины губки перед самой видеокамерой и стал задумчиво поправлять резиновые напалечники гинекоперчаток. — Редкий, особенно в столь юном возрасте, случай, но по всей видимости, Анечка Лотова, нам с тобой придётся прибегнуть к оперативному вмешатель...

 — Ай! — восклицание рванувшееся из юной груди прервало Серёгу на полуслове и заставило даже слегка отшатнуться: «Вот дура!... «.

 — Ты что — сумасшедшая? Что ты орёшь? Я же тебе не потрахаться предлагаю, а сообщаю лишь выявленный факт: маловероятно, что современная медицина знает иной способ дефлорировать тебя — необходим даже не просто надрез, а полное удаление плевы, поскольку остатки могут доставлять тебе и партнёру неприятные ощущения во время вероятных в будущем половых актов.

 — Я не люблю вероятных — мне невероятные нравятся! — с ходу отреагировала клиентка и пояснила жалобно: — Я боюсь очень!... Это же, правда, больно-пребольно?

 — Нет,...  Читать дальше →