Эротический обмен

Отдавшись этому ощущению я стала мягко и энергично гладить себя, пытаясь найти то самое заветное место, которое принесет мне полное наслаждение, не находя его и понимая, что это место у меня — все тело. Я уже не смотрела в зеркало, а, закрыв глаза и питала себя внутренними ощущениями.

 — Ах, какая я красивая, — застонала я в экстазе, — боже, какая я красивая. Возьмите меня, возьмите...

Я раскинулась на одеяле, бедра непроизвольно приподнимались.

 — Да, да, — шептала я, — в меня, войдите, хочу, хочу...

И тут же почувствовала, как чьи-то руки жестко прижали меня между ног. Сладкая мука удовольствия пронзила все существо. Это было и более приятно, чем гладить себя самой, и достаточно болезненно. А между тем жесткие мужские пальцы что-то раздвинули прямо через ткань и впились в меня, найдя то самое мучительное место наслаждений.

Пытаясь заставить эти пальцы двигаться правильно, я завертела бедрами, а затем, корчась, как змея, придавленная ногой, стала стягивать с себя одежду.

Мужчина ловко стянул с меня купальник и колготы, и прижался грудью к моим грудям. Невыносимое ощущение взаимного слияния и желание продлить его заставили меня еще раз выгнуться и полностью раскрыться перед ним. Его пальцы легонько мяли меня, а затем нашли самое чувствительное место и стали гладить его. Каждое его прикосновение вызывало острое удовольствие, я не могла справиться с собой. Я застонала, и вдруг сладкий спазм прокатился снизу вверх сначала раз, затем еще и еще. Тепло, как выстрел, бросилось из живота к груди, и я физически почувствовала, как нагрелась кожа шеи и лица. Затем острота ощущений как-то вмиг притупилось, и у меня возникло лишь одно желание — не дать разрушить наш телесный контакт. Не сознавая своих действий, я подползла под его тело и замерла.

Медленно-медленно приходя в себя, я все еще чувствовала в себе его прикосновения. Мужчина пошевелился. Я обхватила его за шею и крепко прижала к себе, пытаясь удержать. Он обнял меня, прижался, и я почувствовала приятную упругость в его брюках, которые он так и не снял. Я погладила его по спине, по бокам, а затем уверенно расстегнула пуговицу на поясе и залезла рукой внутрь. Закрыв глаза, я опустила руку вниз и тихонько сжала его так, как это было бы приятнее всего мне самому в образе мужчины. Странно, что хотя раньше во мне не наблюдалось гомосексуальных наклонностей, это прикосновение не вызвало никаких отрицательных эмоций.

Наоборот, моя рука будто бы даже обрадовалась. Я тихонько сжала его рукой еще раз. Он застонал и потянулся в мою сторону. Движения его были сильными и грубыми, но именно это и возбуждало меня. Уверенно и нежно я ласкала его, чувствуя, как он отвечает на мою ласку движениями тела, и это сильнее всего радовало меня. Под моими руками он потихоньку приобретал упругость, рос, и это вызывало странное желание продолжать ласкать его, чтобы он рос еще больше. У меня появилась надежда, что он все же станет твердым, но он вдруг изогнулся, вскрикнул, и его сила упруго забилась у меня в руке.

Видимо, он хорошо понял все произошедшее. Замерев, он лишь крепче обнял меня, и мы застыли в таком положении. Затем он резко встал. Постепенно приходя в здравый рассудок, я открыл глаза. Мужчина, Машка в моем теле, сидел у меня в ногах.

 — Ну? — спросил я себя своем полузнакомым голосом.

 — Ой-ой-ой! — я с удовольствием потянулся, и обнаженное женское тело в зеркале тоже потянулось. Возбуждение не пропало, оно осталось, но было не резким, а каким-то приглушенным, похожим на здоровый зуд чистой кожи после парной.

 — Замечательно, — констатировал я, — лучше не бывает. Хорошо поигрались. Теперь давай по всем правилам, как положено.

 — Ты играй, но не заигрывайся, и тело мое не порть, — строго сказала Машка, — а то удовольствие получишь ты, а девять месяцев расхлебывать буду я. Что с телевизором делал?

 — А ты что сделала? — я с изумлением уставился на мелкую красную сыпь на груди мужского тела, которой у меня еще утром не было.

 — Чем ты чувствительность восстанавливал? — вопросом на вопрос ответила Машка.

 — Телевизором. — Нехотя признался я.

 — А я димедролом. — призналась Машка.

 — Так у тебя ж на него аллергия!

 — Потому контакт и восстановился, — она почесала сыпь, — не бойся, сменим сознание, и аллергия пройдет.

 — Ну и как тело? — мне были интересны ее ощущения.

 — Какое-то оно грубое, — удивленно ответила она, — возбуждения никакого, чувствительность нулевая, и все время кого-то смять, сдавить, изнасиловать хочется. Или засунуть что-нибудь куда-нибудь.

 — Ну и засунь, — посоветовал я, — в меня.

 — Не получится, — ответила Машка, — не стоит. Чтобы засунуть, должно твердо стоять, а оно на женщин не возбуждается.

 — Но мне-то ты помогла! — удивился я.

 — Ну, я же знаю свое собственное тело, не раз пробовала, где погладить надо, а где и пощипать. Все-ж таки ты — это я, а я — это ты. А мне, видимо, эмоций кое-каких не хватает.

Все еще находясь в слегка эйфорическом состоянии, я в женском теле легко спрыгнул с кровати и пошел на кухню. Приятное ощущение теплоты внутри не проходило, а наоборот, продолжало усиливаться. В горле пересохло. Я достал из холодильника пакет апельсинового сока, налил стакан и выпил мелкими глоточками. Сознание мое все плотнее и плотнее входило в женское тело, и я все в большей мере ощущал себя женщиной. Но в то же время чувствовалось, что энергия потихоньку как бы вытекает из меня, расходуется на этот близкий контакт сознания и тела. Положительно, чужое тело отказывалось подпитывать сознание.

Машка уже надел на широкие плечи мою футболку, и деловито заправил ее за пояс.

 — Да, — протянул он, — ощущение тоже не слабое. Главное, что наступает полное облегчение.

 — А у женщин обычно как? — поинтересовалась я, хотя прекрасно помнила, что мое возбуждение не улеглось сразу, а значительно усилилось.

 — Мужчина возбуждается слабее, а кончает резче и полностью, — он прикрыл глаза, — теперь я понимаю, почему мужики постоянно стремятся иметь новых женщин.

Я усмехнулась. Теперь и мне становилось многое понятно в женской психологии, и я не преминул уколоть:

 — А женщина хочет только одного мужчину, но зато хочет его постоянно.

 — Ну да. — Машка хитро посмотрела на меня. — Правильно понял и достиг нужного результата. Меняемся обратно?

 — Как так обратно, — удивился я, — а самое-то главное попробовать?

 — Слушай, мне что-то уже совсем ничего не хочется.

 — Вижу. — Я согласно кивнул, — и пользы от тебя никакой. Все-таки как же вы, мужики, примитивно устроены.

 — Зато вы, женщины, набор сложностей.

 — И что нам делать?

 — Кто удовлетворит женщину в час грусти, — промолвила Машка, — кто приласкает ее? Нельзя доверить такое дело первому встречному.

 — Насколько я знаю мужиков, достаточно мне сейчас выйти на улицу, и через полчаса их набьется сюда полная квартира.

 — Насколько я знаю женщин, — ответила Машка, — ни с одним ты не только не кончишь, но даже не возбудишься, потому что они все будут тебе противны в душе, а их грубость и жеребячьи выходки отвратительны физически.

 — У тебя есть какой-нибудь любовник? — не унимался я.

 — А у тебя? — парировала она. — Ты на лицо свое посмотри, тебя же даже мой муж из дома выгонит.

 — Может, мальчика ...  Читать дальше →