Наказание или как много удовольствия можно получить от куни

Катька принялась ритмично двигать своей круглой задницей, ловя мой язык всей территорией своей пизды, двигать так, что вскоре голова моя была зажата между её вульвой и полом, а крупная задница её работала, словно стенобитная машина, бёдрами пихавшая мою голову и заставляя биться об пол. Я же старательно елозил языком там, откуда поползли первые выделения, облепляя мне лицо, что находилось в полном контакте с Катькиной раскрывшейся пиздой, что тёрлась об мои губы, нос и щёки, оставляя на них влажные следы и доставляя своей хозяйке неописуемое удовольствие и порождая продолжительные стоны, которыми она комментировала движения моего розового шалуна внутри её щёлки.

Я успел, как следует вылизать её хозяйство, притом она разок успела кончить, так отлупив мою голову своими бёдрами, что в затылочной части

пробудились сильные боли. Она задвигалась на мне, шевеля задницей на моём носу, который вдруг провалился во вторую её дырочку, при том, что

язык по прежнему подмывал её влагалище. Я был напуган дерзким запахом, что был грубее того, что испускала её пизда, однако, по-своему так же

был приятен, вызывая остервенение моих ноздрей, что принялись, бешено раздуваться, втягивая дух её жопы, таящихся там фекалий и прочего, что

хранит в себе это крохотное отверстие.

 — Жопу, — прохрипела одуревшая Катька. — Лижи жопу! — и движениями своей большой задницы попыталась поймать моего уставшего розового друга. Ей удалось это ни сразу, сперва я, подчиняясь её приказу, просто начал целовать её ягодицы, возбуждаясь от их округлостей, что мяли мой несчастный лик. Но потом она совладела со своим задом, примерилась и грубо ткнула им мне прямо в глаза, притом язык мой, неожиданно, попал в какоё-то небольшое отверстие, что было неглубоко и имело весьма специфический вкус. Как нечто одновременно кислое и горькое, при этом не глубина его оказалась обманчивой, так как неожиданно при старательном изучении вдруг обнаружилось, что внутри, на дне его имеется маленькая створка, которую при желании можно расшевелить и раздвинуть, освобождая дальнейший проход.

 — Глубже, — рычала озверевшая Катька.

 — Суй его глубже, сука!

Я совал, раздвинув её проход, углубив в него свой язык, чувствуя, как кишка её сжимает его со всех сторон, наделяя горечью и едкой кислинкой, слыша её вопли, что будоражили мои мысли о том, что нас кто-нибудь может услышать, но никаких мер принять я не мог и не хотел. Вскоре она вздрогнула, начинался её оргазм, тело её затряслось, она сняла свой анус с моего языка, слегка приподняла свою задницу, так, что вульва её зависла прямо над моим ртом, с пять секунд ничего не происходило, как вдруг от разъяренной красной пизды отделилось нечто стремительное, что полоснуло по моим губам, и на вкус я ощутил соль. Не прекращая стонать, Катька продолжила мочиться на меня, обильно поливая моё лицо, губы и глаза, что упрямо не хотели закрываться, лишь прищурившись, и глядели, как из измученной щели бьет струя точно в мой рот.

Заполняя его до краёв, так, что кое-что даже сбежало мне за воротник, и, желая это предотвратить в дальнейшем, я собрался с силами и сглотнул, что продолжал делать до тех пор, пока струя, похудев, не прекратилась вовсе, уронив мне на лоб последние капли. Я проглотил остатки горячей мочи и тут же потянулся к её опухшим половым губам и поработал там, прежде чем она успела сказать: «Подмой!».

На этот раз мочой пахло гораздо сильнее, но от этого пизда Катьки не казалась отвратительнее, наоборот, меня дико влёк этот живой запах, дыша которым я упивался, ловя на бёдрах её, волосах и непосредственно в вагине крохотные капельки, которые аккуратно поглощал, отправляя их в себя. Я вычистил все закоулки её полового органа, придав ему

ослепительный вид, после недавнего опорожнения, около двадцати минут, за которые она успела три раза кончить, притом каждый раз мне давался всё труднее, так как она принималась, остервенело, держа меня за уши, бить своей вульвой, по моему лицу, громко крича.

Но я зря надеялся, что она закончила свои издевательства надо мной, но я ошибался. Окинув меня взглядом, она подошла справа задрала мою сорочку и освободила из трусиков мой член. От волнения яички поджались, и член слегка приподнялся от этого, выпирая сильнее, чем обычно. Катька протянула к нему руку и слегка сжала.

 — Не бойся! Ты ведь давно этим занимаешься, а? Негодник!

Понимая недозволенность своих действий, Катька, тем не менее, не могла

не воспользоваться моей беспомощностью. Она не убрала руку, а продолжала двигать ею, сжимать, теребить член. Я не знал, что и думать. Такого я точно не ожидал. Манипуляции Катьки ошеломили меня, хотелось, чтобы скорее прекратилась эта сладостная пытка. Но она, похоже, не собиралась останавливаться. Член увеличивался в размерах, набухал, приподнимался, твердел. И вскоре он торчал во всю мощь. Катька уже не дёргала его беспорядочно, а размеренно дрочила. Точнее сказать выдаивала, с силой сжимая член, вращательными движениями двигалась от основания к головке.

Я пытался сдерживать эрекцию, но бесполезно, вскоре мой орган приобрёл каменную плотность. Я тяжело и неровно дышал, мышцы напряглись, тело от неподвижности затекло, сердце бешено колотилось, а сладостная волна, исходящая из паха, доводила, чуть ли не до головокружения. Я начал понимать — Катька не собирается останавливаться. Чтобы самому прекратить издевательство, постарался расслабиться и смириться. Какие бы ни ждали последствия, ничего поделать нельзя. Катька обязательно добьётся своего, пусть поскорее закончится наказание. Последние секунды прошли тяжелее всего. Испытывая жуткий, невыносимый стыд и одновременно дрожь сладострастия, мой член брызнул белой струёй, сокращался и выталкивал порции очень густой спермы, заливая пол. Несколько капель попали Катьке на пальцы.

 — Видишь, что ты наделал, бесстыдник. Сколько наплескал! И мне руку испачкал. Ну-ка, оближи, — сказала поднеся руку к моему лицу. Ничего не соображая, я слизнул языком белые капли, чувствуя вкус собственной

спермы.

 — Ну, вот мне пора, убираться в других номерах. Жаль, что все так быстро закончилось, я бы еще с тобой проигралась. Надеюсь, все останется между нами, тем более это в твоих интересах! — рассмеявшись, сказала она и, повернувшись, вышла из номера. Оставив меня лежать на полу в собственной сперме ее выделениях, униженного и изможденного. Вскоре я впал в забытье.

Сколько я провёл в забытьи, мне неизвестно, однако, когда я пришёл в себя, то увидел лишь темь и почувствовал, что на моём лице лежит что-то тяжёлое и пахнущее, одновременно и знакомо, и нет. Не понимая, что же это, я поднял руку и на ощупь дотронулся до этого немалого предмета, неожиданно нащупав горячее потное бедро, что внутренней своей стороной пребывало на моём измочаленном лике, а точнее на мокрой от пота и мочи щеке. Предмет вдруг зашевелился и слегка взлетел, предоставив мне обзор, а глазам моим изображение широкого мокрого волосатого влагалища, что висело в нескольких сантиметрах от моих губ, дальше же него, к моему величайшему удивлению, вдали, я увидел недовольное лицо Ирины. Как и обещала, она меня развязала, расставшись со своей одеждой и уронив на меня свою внушительную попку.

 — Ну, чего остановился? — прикрикнула на меня Ирина. — Продолжай! Я вижу, ты без меня здесь неплохо развлекался, теперь удовлетвори и меня! Пахучая пизда вновь упала на мои губы, что на ощупь сделали вывод, что промежность её больше, чем Катькина. Мокрее, так как лицо моё было влажным и липким, а с тем и пахучее, так новый букет ароматов, которых я не помнил от Катьки, вонзился мне в нос. Втянув запах её гениталий, мой языку, с яростью впился в сладкую мякоть. Ирина тяжело задышала, в отличие от Катьки она не орала,...  Читать дальше →