История меня. Глава 4. Школа

 — Ай, щекотно! Ты прям как мой брат вчера — тоже защекотать меня хочешь? Все, хватит, давай теперь я тебя проверю! Выпускай писю на волю и ложись на лавку!

Я выпустил член и быстро улегся, а Маша проворно схватила его за крайнюю плоть.

 — Так, давай ноги задирай, я тебя тоже пощекочу! — она принялась щекотать языком мою дырочку. Член, и так стоявший как кол, казалось, лопнет. Потом она облизала яички, тоже пощекотав их немного, и сказала:

 — А вот так любит мой братик! — она оголила головку и принялась облизывать ее как конфету, щекоча уздечку языком.

 — Смотри, Оль, что будет! — я уже не мог сдерживаться и выстрелил ей прямо в рот, однако первую струйку она не поймала и та попала ей на щеку, зато две другие попали точно в рот.

 — У тебя тоже сладкая, почти как у моего брата!

 — Сладкая? — недоверчиво переспросила Оля.

 — Ну да. Да ты вот попробуй сама — слизни у меня со щеки! — Оля нерешительно приблизилась к Маше и осторожно лизнула струйки семени у нее на щеке.

 — И правда сладкая!

 — Дайте и мне попробовать! — я был ужасно заинтригован и тоже лизнул Машину щеку.

 — Ага, сладкая! Только вот у тебя, Маш, пися еще слаще! И у Оли тоже! У Оли на тархун похожа, а твоя на грейпфрут, вот!

Тут раздался стук в дверь — начали подходить первые школьники. Новый день только начинался..

Средняя школа. Новые преподаватели: точнее преподавательницы. Надежда Викторовна, Марина Сергеевна, Ольга Игоревна, Светлана Робертовна: я всех вас помню. Сколько раз вы были подушками, одеялами и матрасами в моих фантазиях! Сколько раз я объяснял вам, что носить можно только платья и юбки, а если вы пришли в брючках, то придется ходить голышом! И что надо следить за гладкостью лобка и лучше использовать депиляционный крем, а не бритву! И как правильно садиться, и как правильно сидеть, не сдвигая ноги, оставляя не менее 15 см между коленями и не закрывая ноги юбкой дальше середины бедра!

После того как я ходил голышом по даче, ловя от этого небывалый кайф, я решил продолжить делать это и в Москве. Обычно я заходил куда-нибудь за гараж, раздевался, вешал одежду на дерево и начинал передачу.

Однажды в одном из мест, где я постоянно проводил «телеэфиры», я нашел целую пачку газет. Одна из них была «Red Hat», номеров 20—30, а вторая — «Крутой Мэн», тоже номеров 20, наверное. Вообще, сейчас я даже думаю, что кто-то оставил их там специально для меня, уж больно аккуратно и на виду они лежали. И если «Red Hat» была просто порногазетой, с небольшими «придумками», то «Крутым Мэном» я зачитывался — тогда он еще не был так испорчен, как сейчас, когда кроме spank-тематики там и почитать нечего.

Тогда в мои фантазии влилась новая струя — «Господин-рабыня». Самой первой рабыней в них стала Надежда Викторовна, наша учительница русского языка и литературы и, одновременно, классная руководительница. Это была красивая женщина лет тридцати трех, со стройной фигурой и красивыми ножками. Она любила носить свободные плиссированные юбочки чуть ниже пояса, поэтому я очень любил ее уроки, и она занимала ведущее место в моих фантазиях. Там я заставлял ее не носить трусики под юбочкой, правильно сидеть и вообще подчиняться всем моим приказам. А при встрече она должна была дать мне себя поцеловать в губы, ну вы поняли в какие. Я проверял в коридоре на переменах насколько гладкий у нее сегодня лобок.

Постепенно, в моих фантазиях она стала доминировать надо мной. И в газетах я уже больше перечитывал рассказы «Госпожа-раб». Так, постепенно, уже я стал отдаваться в рабство Надежде Викторовне.

 — Сегодня у нас изложение. Надеюсь, все подготовились. Убираем все со столов и оставляем только ручки и карандаши! — сегодня она была особенно прекрасна: в джинсовой жилетке, белой полупрозрачной блузке и своей, наверное, самой короткой черной плиссированной юбке.

 — Давай, раздай тетради, и начнем писать, — обратилась она ко мне. Я всегда раздавал тетради, потому что сидел прямо перед ней. А сегодня я сидел еще и один, так как соседка заболела. Раздав тетради, я сел на свое место и приступил к написанию изложения. Вдруг раздался звук падения ручки на пол, и я на секунду оторвался от тетради, Надежда Викторовна смотрела прямо на меня:

 — Подними, пожалуйста, мою ручку, она где-то тут упала, — все снова вернулись к написанию сочинения, а я полез под парту. Нащупав ручку, я поднял глаза и не поверил тому, что открылось взору: Надежда Викторовна сидела на самом краешке стула, широко раздвинув ноги, а юбочка была задрана до самого пояса. На ней не было трусиков!!! И сидела она «правильно»! Я забыл обо всем на свете и принялся разглядывать ее гладко выбритую промежность. Я просто не верил своим глазам! Меня привел в себя ее сердитый голос:

 — Ну ты что, не можешь ручку найти? — пришлось вылезать и отдать ручку. Глаза ее улыбались.

После этого нормально писать я уже не мог и дважды сам ронял ручку только затем, чтобы посмотреть еще и еще на это восхитительное зрелище. Когда до конца урока оставалось 10 минут, Надежда Викторовна подошла ко мне и взяла тетрадь. Пробежав написанное глазами, она сказала:

 — Придется остаться после уроков.

 — Так, проверяем ошибки и сдаем работы.

Все сдали тетради и постепенно вышли. У нас был последний урок, и я остался ждать «разбора полетов».

 — Иди, садись на свое место. И почему ты не написал изложение? — спросила Надежда Викторовна, когда я сел. Она подошла к моей парте и присела на краешек, задрав юбочку почти до пояса.

 — Ну, я жду ответа.

 — Я... э-э-э... Ну... — я просто не мог соображать, когда в 30 см от меня находились эти ножки.

 — Тебе нравится смотреть на мои ноги? — вдруг спросила она. Я покраснел и отвел взгляд от ее прелестных ножек.

 — У вас очень красивые ноги, — выдавил я и покраснел еще больше.

 — А тебе не кажется, что ты мне тоже должен показать взамен? Ведь ты на мои ноги смотрел, а я на твои нет. Давай-ка, снимай штаны! — в голосе ее послышались повелительные нотки. — Ну же, я жду!

Я деревянными руками расстегнул брюки и снял их. Надежда Викторовна взяла у меня брюки и положила их на свой стул. Трусиков на мне не было, и я дико возбудился оттого, что стою почти голый перед одетой женщиной. Член мой моментально вскочил, она заметила это и улыбнулась:

 — Тебе приятно стоять голышом передо мной? — спросила она вкрадчивым, сладким голосом.

 — Да, — кое-как выдавил из себя я. Язык отказывался служить и был каким-то деревянным. Я стоял красный как помидор, вот они, те чувства, что я так хотел испытать на даче! Это было просто непередаваемо!

 — Ну так что же ты остановился? Раздевайся совсем, тебе ведь этого хочется? Мне тоже приятно смотреть на тебя голенького, ты же хочешь сделать мне приятно? — ее голос, казалось, проникал в самую душу.

Негнущимися пальцами я расстегнул пуговицы на рубашке и остался совсем голым. Все, о чем я только мечтал, сбывалось прямо на глазах! Надежда Викторовна собрала всю мою одежду и сложила в свой шкаф.

 — Тебе ведь нравится быть передо мной голеньким, зачем тогда одежда? Давай-ка, мы ее уберем.

 — Подойди ко мне, — я встал из-за парты и подошел к ней. — Тебе нравятся мои ноги, а нравятся ли тебе мои туфельки? Ты хочешь поцеловать их? Сделай мне приятно — поцелуй их. Встань на колени и поцелуй левую туфельку, — ее голос звучал как ангельское пение.

 — Ну же! Я жду! — теперь это был властный голос повелительницы, которому я просто не мог сопротивляться....  Читать дальше →