Нитка бус-3

сучка.

 — Уж как получится, — возразил я. — Слишком много говоришь, в сексе это вредно.

Когда усталые и вымазанные в пыли мы вернулись в комнату, там находились только Света и Ксюха.

 — Где были? с подозрением спросила Ксанка.

 — На чердак лазили.

 — И его нашли?

 — Кроме пыли и грязи ничего.

 — А смысл лезть?

 — А смысл водку пить, ведь утром опять трезвый будешь. Смысл — в процессе. Лучше скажи, где Каштанка?

 — Как и обещала, я ее голышом с бутылкой водки по территории гулять отправила.

 — А если не вернется, пропадет?

 — Куда она дальше мужиков денется?

 — Вот именно! С голым задом к мужикам в компанию, опасно.

 — Только не Юльке, кайф поймает на все лето.

 — Ксанка, ты злюка! — объявила Леночка. Она взяла полотенце и отправилась в душ.

 — Ленка, меня подожди, — попросил я.

 — Еще чего, вспылила Оксанка, — иди в пруду искупайся, вода сейчас теплая.

 — Чего это она, спросил я. Но Света лишь махнула рукой и начала прибираться на столе.

Дверь без стука распахнулась, в проем вплыла женская попа, слегка прикрытая мужской рубашкой, под телом виднелся мощный торс Филиппыча, это он нес Каштанку положив ту на плечо.

 — Это ваша деваха? Чего она голая под забором сидит?

Филиппыч легко, как ребенка, перевалил Юльку на кровать. Та попыталась что-то сказать, но лишь замычала, не в силах даже пошевелиться. Как Юльку бросил на кровать, так она и осталась лежать в распахнутой рубахе. Левая грудь уставилась в потолок бурым соском, правая же свесилась на бок. По лицу размазаны остатки косметики и еще не пойми что. Ноги широко раскинуты, в растительности застряли травинки и еще какой-то мусор, ягодицы и колени Каштанки были испачкана зеленым травяным соком. Зрелище было еще то, хоть фотографируй и печатай как антиалкогольный плакат.

В ответ, Оксанка наполнила водкой стакан и подала Филиппычу.

 — За спасение блудного тела! — объявила она. Филиппыч крякнул, выпил водку и вместо закуски попытался поцеловать Ксюху. Но та ловко ускользнула и вставила ему в зубы соленый огурец. Филиппыч, хрустя закусью, убедился что водки на столе больше нет и снова исчез в ночи.

Оксанка вытащила из под кровати бутылку, второй раз наполнила стакан и подошла к кровати.

 — Юлечка, сучка ты наша, водочку пить будешь?

 — Оксанка прекрати, куда ей еще? — возмутилась Леночка.

Но Ксюха не слушала, она ласково придерживала Каштанку за плечи и вливала водку, та на автомате глотала жидкость.

 — Вот теперь она будет спать до самого утра, — объявила Ксанка, возвращаясь к столу.

Словно в опровержение ее слов со стороны кроватей послышался странный звук. Мы обернулись, у Юльки началась икота.

 — Сейчас блевать начнет, — заявила Света.

 — Надо ее в умывальник перенести, — предложила Леночка.

 — Вот еще с пьяной тварью возиться!

 — Лучше отнести, — поддержала Света, — она может задохнуться:

 — Или что хуже, вонять будет, — перебила ее Оксана. — Слава, миленький, переложи эту тушку на подоконник. Если она будет блевать, то лучше на улицу.

 — А не вывалится?

 — Не должна, у нее жопа мясистая, центр тяжести внутри помещения останется. Ты ей руки наружу свесь, что б в комнату не упала.

С трудом с помощью девчонок мне удалось разместить обмякшее тело. Как Ксюхи и предполагала, Каштанка устойчиво лежала на подоконнике, свесив руки и голову на улицу, а ногу в комнату. Мы вернулись на свои места за столом.

 — Нет, ты посмотри на эту шлюху! — возмутилась Оксанка, — скольких мужиков она сегодня обслужила.

 — Где? — не поняла Света.

 — На дыру ей посмотри.

Действительно, по Каштанки ногам, измазанным землей и травяным соком, стекали мутные капли спермы. Они сбегали до коленей, а потом срывались на пол.

 — Это же сколько раз надо дать, что бы сперма не поместилась в такой дырище? Думаю Каштанка оторвалась на полню катушку. Юлечка, сколько мужиков сегодня было?

В ответ Юлька что то промычала, попыталась подняться, но лишь с шумом выпустила газы и опять безвольно повисла на подоконнике. В повисшей тишине раздалось Ленкино хихиканье.

 — Очень смешно, — сердито буркнула Оксанка.

Пока мы сидели и трепались за жизнь, Каштанка начала приходить в себя, она слабыми неуверенными движениями попыталась сползти вниз. Один раз я поймал Юльку и поместил обратно, второй раз не уследил. По середине нашего разговора у окна раздался грохот, это Каштанка свалилась с подоконника. Теперь она на четвереньках ползла по комнате. Вдвоем со Светой мы затащили Юльку на место, та мычала, упиралась и упорно пыталась продолжить движение. В итоге физическая сила победила, Каштанку опять водрузили на подоконник, и через несколько секунд, были наказаны. Не успели мы сесть за стол, как у окна послышался звук падающей воды.

 — Кобыла траханная! — взорвалась Ксюха.

Действительно, сейчас Каштанка больше всего походила на лошадь. Рук нет, видна одна большая жопа, а меж широко расставленных ног, по полу густая барабанит струя мочи. Оксанка со злостью сорвала с кровати Юлькину олимпийку и бросила ей под ноги.

 — Зачем ты это сделала? — возмутилась Света. — Она же не виновата!

 — Выходит мы виноваты, поскольку нам за ней замывать!

 — Бедная, — подала голос Леночка, — так вот почему Юлька убежать пыталась, она же в туалет хотела, а вы не пускали, вот она и описалась.

Но Ленку ни кто не слышал. Света с Оксаной сцепились не на шутку. Я же поймал себя на мысли, что мне это чертовски надоело. Хорошо бы куда-нибудь удрать и завалиться спать, хотя бы на третий этаж. Благо дверь в мезонин уже сломана.

Шум утих моментально, когда Каштанка усугубила свое грязное дело. Сначала раздался грохот выпускаемых газов, а потом по её ногам начали скатываться куски дерьма, и со шлепками падать в лужу на полу.

 — Я убью ее! — простонала Ксюха и схватилась за голову, — Славик, дорогой, и ты, Лена, вытащите эту тварь на пруд и прополощите хорошенько. Нет, лучше утопите, а потом бросьте где-нибудь на первом этаже. Видеть больше ее не могу.

Делать нечего, пришлось тащить Юлькину тушку на пруд. Там я бросил Каштанку на мелководье, а Леночка пучком травы стала смывать дерьмо с подружки.

 — Ни когда не думала, что обоссаная или обосранная женщина настолько противна, — причитала Леночка. — Все, с алкоголем завязываю, не дай бог напиться до такого состояния.

Чистую и немного протрезвевшую мы Юльку поместили в коридоре на клеенчатом диванчике, правда она успела на обратном пути обоссаться еще раз, и теперь мокрая лужа имелась еще и в коридоре, но это уже мелочи.

Наконец-то, ближе к рассвету мы улеглись спать, сдвинув вместе три кровати. Светка, как замужняя женщина легла с краю, а Ксюха и Леночка устроились вокруг меня. И частенько посреди ночи, когда их руки встречались, я сквозь сон, слышал перебранку кто за что будет меня держать.

Конец.