Судьба
Страница: 7 из 15
— Я ожидала большего восторга, — сказала Валентина, небрежно запихивая в сумку учебник, — видно слишком долго ты ждала, перегорела, — и добавила с ворчливой укоризной, — ну, ты еще скажи, что ты не можешь, занята, у тебя другие планы, вообще, что ты не рада.
— Я рада. И могу, — пожала плечами Алена. — Какие у меня планы? Мне один день передохнуть надо. У меня зарубежка изо всех клеточек наружу ползет. Для политэкономии — ну, никакого нет в голове закоулочка.
— Один учебник, — рассудительно ответила Валя, и они пошли к лестнице. — Даже если не знаешь ничего, его за пять дней наизусть выучить можно. Не то что литература — сто писателей и у каждого по двадцать книг. Тут ни то что прочитать, тут все фамилии запомнить не успеваешь.
— Я не знаю почему... Не получается у меня, — жалобно сказала Алена. — Я политэкономию читаю, читаю... Пять раз один абзац. Честное слово! И ни слова не помню. В голове: какая сейчас погода, сапоги чинить надо, а в чем тогда ходить... Вот такая ерунда. Да, я не знаю, в какой они комнате... А повод? — вспомнила Алена и остановилась.
— У них завтра последний экзамен, — и Валя вздохнула и потянула Алену за рукав. — Хорошо худграфу. А тут еще пахать и пахать.
В вестибюле было сумрачно, ни буфет, ни газетный киоск не работали. Валя поскользнулась на мокрой от снега лестнице.
— Осторожно, — вскрикнула Алена, хватая подругу под руку, и тут же едва не упала сама. Обе засмеялись и остановились у гардероба. Женщина в серой телогрейке, не вставая со стула, махнула рукой: берите сами.
Валя протянула Алене свою сумку и шагнула за барьер гардероба.
— Ну, что ж они тебе портрет за сорок минут рисовать будут? Наверное, у них просто зачеты сделанных работ, — Алена остановилась в дверях. — А сдают только теорию да что-нибудь политическое.
— Они, кажется, атеизм завтра сдают, — ответила Валя, вытягивая пальто из-под вороха одежды. — Нет, ну, ты посмотри, все вешалки пустые, так им надо было... — протянула пальто Алене.
Подхватывая пальто, Алена озабоченно спросила:
— Наверное, надо что-то купить... готовить...
— Да нет, — сказала Валя, найдя, наконец-то, и свое пальто. — Ничего не надо, сказали. Они приглашают, ну, наверное, конечно, рассчитывают, что мы все равно что-нибудь притащим. Нет, ну ты посмотри, — сказала, сердито разглядывая оторванную вешалку. Махнула рукой. — А... Может, пирог? Тебе разрешит хозяйка? Кстати, как тебе у нее?
— Нормально, — ответила Алена. Она решила не пугать Валю своими ночными страхами, такими глупыми поутру.
Свет на лестнице не горел, и Алена никак не могла попасть ключом в замочную скважину, но дверь открылась, и Егор впустил Алену в квартиру.
Шепнув, Алена собралась было скинуть пальто, но почувствовала, как ей уверенно и осторожно помогли руки Егора. Она вновь шепнула «спасибо» и наклонилась под вешалку за тапочками.
«Ну?» — спросил Егор. Алена удивленно вскинула голову, встретилась взглядом с Егором и смутилась, вспомнив свои ночные фантазии. Должно быть, Егор в тот час еще не спал и, в отличие от матери, понял причину ее ночных метаний по квартире. «Ну? — вновь спросил Егор, и тон его стал настойчивее и даже суровее. — Что молчишь?»
— О чем вы? — пробормотала Алена, тщательно поправляя тапки, и без того прекрасно севшие на ноги, и пряча лицо от пристального взгляда Егора.
— Что значит о чем? Ты на экзамене была? Или где? Что у тебя за настроение? Завалила? Пересдашь. Не переживать надо, а отдохнуть и сесть за книги. Боишься без стипендии остаться? Не на улице живешь. Давай, быстро руки мыть и обедать. Настроение паническое оставить, — он говорил твердо и спокойно, и, слушая его, нельзя было не понять, что нерешаемых проблем в мире не бывает, а Алена, не двигаясь, все стояла у вешалки, с трудом, как из-под груды одежды, выбираясь из вороха мыслей и, уяснив, наконец, основное в словах Егора, протянула с обидой:
— Чего б я заваливала экзамен? Да еще по зарубежной литературе?
Егор обернулся с порога кухни: «И на сколько?»
— На отлично, — с гордой обидой, как ребенок, надув губы, ответила Алена и так, обиженная, и пошла в ванную.
— Ну... — услышала сквозь шум воды и по голосу почувствовала, как добро улыбнулся Егор, — уважаю. Переволновалась, значит? Ну, давай, ешь. И отдыхай.
Алена остановилась в дверях кухни, притулилась к косяку, и, глядя на широкую спину Егора, подумала, не спросить ли ей у него, как ей расплачиваться с Ульяной Егоровной. Егор обернулся, усмехнулся, глянув на ее позу, и сказал с деланной ворчливостью:
— Мне приказано тебя накормить. Я человек дисциплинированный. Приказы привык выполнять. А потом могу предложить тебе программу отдыха, — и тут же, увидев по растерянности на ее лице, что у нее планы были свои, но и отказать ему ей неудобно, спросил поспешно, — или ты куда собиралась?
— Да нет, я просто хотела...
— Побыть одна, — понял он тотчас и уже другим тоном, как бы не о ней уже думая, сказал, — понимаю.
Алена действительно хотела побыть одна. Она так долго ждала свидания с Костей, так долго мечтала о нем, что, кажется, даже и не осознала еще реальность завтрашней встречи.
Ей хотелось просмотреть свой небольшой гардероб, продумать каждую мелочь: шарфик, клипсы, подготовить платье, все почистить, погладить, чтобы соответствовать элегантности Кости; продумать, о чем говорить, чтобы ему было интересно с ней. О художниках она знала, ну, непростительно мало, и один день в библиотеке не смог бы заполнить подобный пробел. Не намного лучше были и ее познания в музыке. Общение с музыкой сводилось, в основном, к приятным мыслям под негромкий звук приемника, а о жизни композиторов, о вехах их творчества, исканиях, терзаниях и прочих важных вещах, о которых надо вести беседу в такой компании, как Костина, она не знала, практически, ничего и ужаснулась своему бескультурью. Как же много нужно ей преодолеть, чтобы стать достойной Кости!
Конечно, она могла говорить о литературе, да и то... Она вздохнула, критически оценивая свои возможности. Она знала наизусть много стихов, и не только современных поэтов, но немножко, так, кое-что из Данте, Шекспира, Гейне... И, конечно, русскую поэзию девятнадцатого века... кое-что. И кое-что из серебряного века... все кое-что, нет никаких основательных знаний даже в литературе, — так оценила Алена свои познания и интеллектуальные сбережения и расстроилась. Она забралась на диван, закуталась в плед и — тут же уснула.
— Ты бы сюда пригласила девочек, — сказала Ульяна Егоровна. Она помогала Алене благополучно преодолеть трудности незнакомой духовки, а потом они склонились к пирогу, стараясь достать его из большого противня во всей красе и нетронутости, и голос Ульяны Егоровны прозвучал глухо, и Алена неожиданно для себя пробормотала, что договорились без нее, что она узнала об ужине только на экзамене и даже не знает, сколько девочек придет, и совсем не помянула, что кроме девочек будут и парни и что, говоря откровенно, еще вопрос: для кого она так расстаралась с пирогом. Конечно, она и для подруг с радостью бы испекла пирог, и не один, но такие по размеру, чтобы спокойно поместились ... Читать дальше →