Там-тарам-тарах тетя

прослежу, взял деньги и вышел вместе с мужичком. Дорога привела нас к магазину, рядом с забором парка — обычное место, где собираются алкоголики. Там была и Татьяна. Вид пьяной бабы в грязном помятом плаще был отвратителен, тем более для меня, того — кто знал ее с лучшей стороны.

 — Собирайся, ты едешь домой.

 — Славик, глупенький я пошутила. Я не хочу ни куда ехать. Мне просто нужны деньги. — Она пьяно, покачнулась и попыталась обнять меня.

 — Неужели ты не рад видеть меня? Ведь ты когда-то любил меня:

 — Вставай, едем на вокзал, — повторил я.

 — Эй, молодой. Дама не желает ехать, — раздался голос у меня сбоку.

Я повернулся и осмотрел компашку собутыльников. Сделал пару шагов вперед, на случай если будет драка, чтоб ноги не скользили по грязи. Мужички правильно поняли меня и быстро расступились. Остался один, толи самый смелый — толи самый глупый. Именно он и получил в табло. Остальные, прихватив с собой бутылку и закуску, предпочли разбежаться. До вокзала мы добирались пешком, что бы не встретиться с милицией. Дорога шла через парк, затем через пустырь который граничил с железнодорожными путями. Видимо перед моим приходом Танька хорошо приняла «на грудь», она пьянела все сильнее. Я буквально волоком тащил тетку.

 — Дорогой, постой. Мне надо срочно отлить. Ведь ты не хочешь что бы твоя тетя обоссалась. Я выпустил женщину из рук. Она нетвердой походкой подошла к дереву, держась одной рукой за сучок, второй стала копаться под юбкой. Одной рукой раздеваться получалось плохо, Татьяна стала работать двумя. Тут она потеряла равновесие и шлепнулась на жопу.

 — Помоги мне, дорогой.

Я поднял тетку и держал ее за шкирку, пока она нащупывала резинку.

 — Блядь. Я нассала в трусы. Совсем как тогда? Ты помнишь, как я не добежала до сортира? Мы с мужиками чуть со смеху не лопнули, когда я им рассказывала. А ведь ты тогда чуть меня не трахнул, прямо в коридоре:

Наконец трусы были побеждены. Мощная лошадиная струя с шипением вырвалась из толстой задницы. Я убрал в сторону ногу, что бы не залило ботинки. Мимо по парку проходили люди, но Татьяне было совершенно все равно. Тетка рукой вытерла промежность, потом руку обтерла о плащ. Натянула сырые трусы и продолжила путь на вокзал. Проводница долго не хотела пускать в вагон пьяную. Смягчилась она только после полтинника, сунутого в карман. Потом Танька стала отказываться ехать. Пришлось у той же проводницы купить четвертинку водки и влить ее в родственницу. Танька совсем опьянела, непонимающими глазами она смотрела на меня, потом завалилась на матрас и уснула. Борясь с брезгливость, я засунул под бюстгальтер на липкую грудь паспорт с остатками денег, чтоб по пьяни не потеряла, и быстро покинул вагон. На душе было самое гадостное чувство, какое я испытывал в жизни. В вокзальном сортире я долго с ожесточением мыл руки. Меня стал преследовать запах мочи, но не той что хлюпала под ногами на загаженном полу, а какой-то другой липкий и обволакивающий. Найдя кусочек хозяйственного мыла, я еще раз вымыл руки, протер куртку, везде где ее касалась Танька. Так и не почувствовав очищения я направился домой.

Погода была под стать настроению, с неба сочилась влага, под ногами разъезжались склизкие листья. По мокрым тротуарам бежали озабоченные пешеходы, автобусы равнодушно развозили по домам усталых работяг.

 — Вячеслав! Славка! — окликнул меня чей-то голос.

Я оглянулся. На другой стороне улицы стояла Катя — моя одноклассница. Улыбаясь издалека, она быстро перебежала дорогу, увернулась от потока брызг, выброшенных неосторожной легковушкой. На последнем шаге мокрые листья подвели девушку, каблучок скользнул в сторону. Я прыгнул навстречу и протянул руки. Катя, что бы не упасть, обхватила меня за шею, так я и поймал ее в воздухе.

 — Славка, привет!

 — Здравствуй.

 — Ты все такой же сильный и надежный. Я иду, смотрю и думаю ты это или не ты? Решила позвать. Да поставь ты меня на землю!

Только сейчас я заметил, что продолжаю держать Катю на руках. Худенькая, невесомая как воробушек, и пахла она как-то совершенно особенно.

 — А ты чего такой хмурый?

 — Да так, настроение плохое: было. Ты не куда не торопишься?

Заходящее солнце разорвало дождевую тучу. Оно осветило улицу и заиграло в каждой капельке. Деревья, желтая трава покрылись бриллиантовой россыпью.