Первый опыт

... И когда села в лифт, надеялась что догонит и остановит, и когда вышла из подъезда — несколько раз оглядывалась... Наивная...

Я бродила по улицам, даже почти ни о чем не думая, я рассматривала дома, деревья, любовалась небом... Несколько раз я спросила себя... что теперь? Конец? Впереди пустота... Куда идти? Зачем? И не идти нельзя, и идти некуда...

Я вышла на набережную. Ну зачем мне вообще эти люди? Я их ненавижу. Я закрыла глаза и представила что ветер меня обнимает, ласкает лицо и треплет волосы, а вода шепчет что-то красивое, мудрое и доброе именно для меня, но я не знала языка — ну и что? Я все равно понимала что это что-то очень красивое. Я села у воды и долго следила за тем, как небо и вода меняют цвет. Я сидела до тех пор, пока в моей душе не осталось ничего кроме восхищения красотой утонувшего солнца, которое веками тонет за этим горизонтом, но каждый день возрождается, никогда не повторяясь в своей красоте.

Стало прохладно, солнце зашло, вода потемнела и я побрела вдоль набережной к огням, к людям — а куда я могла от них деться? Люди не давали мне жить, но и выжить без них я не могла.

Я выбрала столик в ближайшем кафе в самом углу. Было противно что там так много людей, — я села спиной к залу, лицом к стене и заказала вино. Я любила этот город, мне казалось, что он принесет мне счастье, моя жизнь перевернется... Да, она перевернулась, но оказалась неваляшкой... моя жизнь, сорвавшись с места, не смогла остановиться, она так и продолжает переворачиваться по сей день. Как на качелях... вверх — вниз, вверх — вниз, только дух захватывает...

К черту из этого города! Здесь меня больше ничто не держит! Я потянулась за очередной сигаретой, бокал вина неуверенно пошатнулся, задетый рукой шлепнулся на стол. Я уставилась на медленно растекающееся по белой скатерти пятно. «Красная — красная кровь», — пронеслась в голове строчка из песни. Больше я ни о чем не думала — я тупо смотрела на пятно, которое рождало в моем сознании образы неведомых чудовищ, причудливых человеческих лиц, зловещих замков.

Я унеслась в мир образов, забыла о сигаретах, забыла обо всем. Голос официанта заставил меня очнуться — кафе закрывалось. Я встала и прошла мимо опустевших столиков прочь. Я брела куда ноги несли, хотя они несли меня определенно в сторону вокзала. Но до вокзала было далеко, а я игнорировала весь транспорт — я шла, шла, шла... Я медлила? Я тянула время? Не знаю. Мне было просто приятно идти. Не смотря ни на что я продолжала любить этот город. «Я вышел на площадь. Я мог быть сочтен Вторично родившимся Каждая малость жила и, Не ставя меня ни во что В прощальном значении своем подымалась», — стучало в висках.

Я смотрела на небо, на темные плиты и скупо освещенные деревья, на яркие огни домов и пестрые витрины — боль и торжество, горечь и злорадство, отчаяние и надежда, — не знаю чего больше во мне было, все смешалось в какую-то безумную дьявольскую мелодию чувств, которая рвала меня на части. Мне хотелось убежать — от себя? Но это невозможно... На два шага впереди меня остановилась машина. «Хорошая машина», — машинально подумала я.

 — Не страшно гулять одной? — конечно... Стандартная ситуация, опустил окошко и орет через сиденье. «Мог бы и выйти» — со злобой подумала я, но ничего не сказала.

 — Такой красивой девушке опасно ходить ночью по городу. Садись, подвезу. «А как же, опасно!» — улыбнулась я себе и провела по, теплой и чуть влажной от моих пальцев, рукояти в кармане.

 — Садись, а то как бы кто такое сокровище не обидел...

Еще бы... В таком настроении я сама кого хочешь обижу. Черт, вот пристал! А хотя... может хоть он отвлечет меня от моих мрачных мыслей? Я дернула дверцу и опустилась в кожаное кресло.

 — Куда едем? — спросил меня мой новый знакомый, не забыв продемонстрировать мне набор своих перстней, браслетов и шикарные золотые часы, небрежно взмахнув руками.

 — На вокзал.

 — Ты там работаешь?

 — Ага, по колесам стучу... Уезжаю.

 — Да че ты орешь-то? Я не хотел тебя обидеть. А почему одна и без вещей?

 — А почему бы и нет? — я уже начала раздражаться и на него, и на себя, что села к нему — машина уже катила по асфальту.

 — Да че ты орешь опять, ты че, деловая?

 — Я не ору, — медленно, отделяя каждое слово, произнесла я, — я просто отвечаю. Прости, я лучше выйду — у меня плохое настроение.

 — Да ладно, сиди уже. Далеко уезжаешь?

 — Не знаю.

 — Как это? Ты че, не не знаешькуда едешь? — он с интересом смотрел на меня пару секунд.

 — Так это — не знаю.

 — Ну ты даешь... Смелая девочка. А есть хоть к кому ехать?

 — Нет.

 — Ваще интересно. Че, с родителями поругалась?

 — У меня нет родителей.

 — С парнем, что ли?

 — У меня нет никого! — опять начала распаляться я, но тут же улыбнулась сама себе, грудь сдавило горечью и, непонятно зачем, у меня вырвалось...

«Я одинок, как последний глаз у идущего к слепым человека...»

 — Чего-чего? — он посмотрел на меня почти с ужасом.

 — Это Маяковский. Поэт такой был, он продолжал непонимающе смотреть, — ну это строчки из его поэмы!

 — А при чем тут... Че там про глаз?

 — Какой глаз? — у меня внутри все просто сжалось, мне стало стыдно за то, что я процитировала ему эти стоки, мне захотелось чтобы он сейчас, у меня на глазах выпал из машины и мне не нужно было бы больше объяснять, при чем тут глаз, какой глаз... Как я его возненавидела!

 — Никакой. Это не про глаз, а про одиночество.

 — Да ты, блин, можешь нормально разговаривать! — взбесился он, а я почему-то этому обрадовалась, — короче, ты меня начинаешь грузить. Давай быстрее разберемся что к чему без этих твоих штучек. Сколько тебе нужно денег?

 — Мне не нужны деньги.

 — Ты че, бесплатно, что ли, все сделаешь?

 — Я не хочу ничего делать.

 — А придется — ты меня разозлила, — он уже свернул в посадку возле набережной. Я сжала в руке теплую сталь.

«Отлично, — пронеслось у меня в голове, — я давно хотела попробовать... только бы все получилось...» Стало страшно и, из-за неуверенности, ослабли руки. Я посмотрела ему в лицо — он нагло ухмылялся.

 — Ну, так ты будешь хорошей девочкой? — он провел рукой по моему лицу и волосам.

Силы и злость сразу вернулись ко мне... Я слегка склонила голову и посмотрела снизу-вверх игриво, с поволокой — это у меня всегда хорошо получалось и почти покорным голосом попросила...

 — Только не бей меня.

 — Че, уже ученая? Ну давай, не тяни, — он грубо направил мою голову вниз и расстегнул ширинку.

Я чуть не задохнулась от отвращения, когда мои губы коснулись его плоти, а рука судорожно вцепилась в нож. Я глянула вверх — он наблюдал за мной. «Еще рано», — сдержала я себя. При каждом прикосновении к нему я наливалась злостью...

Осторожно высвободив руку из кармана и вдоль бедра подвела ее к колену, которое зависло у него между ног. Я опять глянула вверх — он откинулся назад, прикрыл глаза и повторял...

 — Давай, давай, хорошо...

Я сделала резкое, глубокое движение по твердому стволу, а, потом смутно помню, как все получилось. Мгновение — и я уже сижу прямо, а нож в Его горле, неглубоко, даже крови не вижу. Я вся похолодела от страха, что Он сейчас ударит... Мгновение... И нож уже опять в горле, только в другом месте, он хрипит,...