/ Рассказы / Драма
Он смотрел на свой твёрдый, лоснящиеся от слюны член, то исчезающий, то вновь появляющийся наружу. Любовался этими розовыми губками, плотно обхватывающими его и ловко скользкими по всей его длине. Смотрел в эти большие улыбающиеся глаза цвета глубокого моря. Он погладил в знак благодарности её по щеке и длинным огненно-рыжим волосам, а она в ответ прикрыла глазки и ускорила свои движения, приближая его к апофеозу всего этого действа.
А вот и он, долгожданный и яркий оргазм, накрывший...
Читать дальше →
А вот и он, долгожданный и яркий оргазм, накрывший...
Читать дальше →
Гарри сидел без трусов, в рваной рубашке в кресле и рассматривал покрасневший хуй. — Лучше бы он позеленел, нахуй, — вздохнул волшебник. — Охуеть... повеселились, — всё так же устало вздохнул Поттер. А теперь собственно о том, что же произошло. Дело в том, что после смерти Уизли, объявился Сириус и написал Гарри Поттеру письмо. Бывший зек рассказывал о том, как он вышел на свободу и как жил в тюряге. У него даже был стишок про ебаную жизнь эту: «Тянем срок, играем в нарды, жрём перловку и...
Читать дальше →
Читать дальше →
Старая гнилая чердачная дверь никак ему не поддавалась. Роберт тряс её, бил плечом и со скрипом открыл только основательно надавив всем телом.
На чердаке было темно и пыльно, сильно пахло голубиным помётом.
Роберт высморкался, запер дверь и стал осторожно пробираться к окошку. Под ногами захрустел шлак и затрещало битое стекло.
Роберт открыл грязное окошко, снял рюкзак и поставил его на пол возле себя. Потом вынул из чехла карабин и осторожно положил на крышу. С шифера сорвался голубь и...
Читать дальше →
На чердаке было темно и пыльно, сильно пахло голубиным помётом.
Роберт высморкался, запер дверь и стал осторожно пробираться к окошку. Под ногами захрустел шлак и затрещало битое стекло.
Роберт открыл грязное окошко, снял рюкзак и поставил его на пол возле себя. Потом вынул из чехла карабин и осторожно положил на крышу. С шифера сорвался голубь и...
Читать дальше →
Прощальный танец. Танго недомолвок...
В глазах тоска и расставанья страх.
Вы любите. И... потому так дорог
Ваш поцелуй с горчинкой на губах.
А в следующее мгновение стали происходить события.
Из переулка вынесся редкий зверь — черный «Опель-Рекорд», здорово смахивавший на «ГАЗ-24». Или «Волга-24» здорово смахивает на него! Подпрыгивая на ухабах, «Опель» резко взвизгнул тормозами и замер, подняв тучу пыли. Захлопали дверцы, и наружу вывалились трое в красно-белых тренировочных костюмах. Ни...
Читать дальше →
В глазах тоска и расставанья страх.
Вы любите. И... потому так дорог
Ваш поцелуй с горчинкой на губах.
А в следующее мгновение стали происходить события.
Из переулка вынесся редкий зверь — черный «Опель-Рекорд», здорово смахивавший на «ГАЗ-24». Или «Волга-24» здорово смахивает на него! Подпрыгивая на ухабах, «Опель» резко взвизгнул тормозами и замер, подняв тучу пыли. Захлопали дверцы, и наружу вывалились трое в красно-белых тренировочных костюмах. Ни...
Читать дальше →
А всё, что ей надо —
Это дикий трах,
Чтоб всю отраду
В себя вобрав,
Забыв приличия,
Начать полёт,
Пружиной взвинченной
Рвануть вперёд.
И всё, что ей нужно —
Это яркий секс,
Не тот натруженный,
Дежурный для всех,
А взрыв сверхновой
В пучине звёзд,
Чтоб всё по новой,
Как в первый год.
Как в дни познания
Его, себя,
Где слов признания,
Как мёд манят,
На них, как пчёлка
Она летит.
Капкан защёлкнут,
Пчела молчит...
Всего-то надо ей —
Горячий секс,
В минуты радости
Забытый смех...
Читать дальше →
Это дикий трах,
Чтоб всю отраду
В себя вобрав,
Забыв приличия,
Начать полёт,
Пружиной взвинченной
Рвануть вперёд.
И всё, что ей нужно —
Это яркий секс,
Не тот натруженный,
Дежурный для всех,
А взрыв сверхновой
В пучине звёзд,
Чтоб всё по новой,
Как в первый год.
Как в дни познания
Его, себя,
Где слов признания,
Как мёд манят,
На них, как пчёлка
Она летит.
Капкан защёлкнут,
Пчела молчит...
Всего-то надо ей —
Горячий секс,
В минуты радости
Забытый смех...
Читать дальше →
Илья Романович в очередной раз просматривал старый семейный фотоальбом. В свои 45 лет он оставался верным традициям и альбом этот был не электронным, а вполне себе бумажным, в старинном дермантиновом переплете. Самые старые фото, семидесятых — восьмидесятых годов были чёрно-белыми, часто пожелтевшими от времени, но всё же такими уютными и родными.
Он рассматривал его и ностальгическая улыбка не сходила с его лица.
Вот он голенький ползает в кроватке. Вот он в садике со своим любимым...
Читать дальше →
Он рассматривал его и ностальгическая улыбка не сходила с его лица.
Вот он голенький ползает в кроватке. Вот он в садике со своим любимым...
Читать дальше →
Созреть, как ёбаный помидор, Гарри Поттер не созрел. Зрелый помидор на то и зрелый, что его вкус утончённо охуенный. А как созреешь, трахая Гермиону? Так что ебала ждала его в личной жизни, а ведь Нарцисса того стоит, чтобы её трахать. Баба пиздатая она. Горячая. Вот только волшебник ещё зелёный огурец для неё. Вечно ссорится и неделю не ебаться, вот что их ждало, но не видел Поттер этой проблемы, блять, не видел парень, нихуя. После недели отдыха от пизды Гермионы, Гарри встретился с Цисси...
Читать дальше →
Читать дальше →
Настроения никакого не было, хотелось помыться, лечь спать, и забыть все что происходит последний месяц. Забыть такое не удастся, она изменила любимому человеку, дважды, и получила от этого удовольствие. Лечь спать тоже не выйдет, потому что Вася, не предупредив пришел в ее квартиру. Даже в душ сходить не...
Читать дальше →
Читать дальше →
Чукча возвращается из города и делится
с соседом по яранге впечатлениями.
— Апельсин, однако, попробовал. Вкусный!
— Как тюленя?
— Вкуснее, однако!
— Как оленя?
— Вкуснее! Как секас! — Это такой кайф хлопнуть водки и глубоко засадить красивой тёлке! Тебе, Макс, этого не понять! Дрочишь где — нибудь в укромном уголке, а бабу ни разу не сандалил.
Этот «укромный уголок» — ванная комната. Запираюсь, включаю воду, вытаскиваю фотку голой дамы и... Удовольствие ниже среднего...
Читать дальше →
с соседом по яранге впечатлениями.
— Апельсин, однако, попробовал. Вкусный!
— Как тюленя?
— Вкуснее, однако!
— Как оленя?
— Вкуснее! Как секас! — Это такой кайф хлопнуть водки и глубоко засадить красивой тёлке! Тебе, Макс, этого не понять! Дрочишь где — нибудь в укромном уголке, а бабу ни разу не сандалил.
Этот «укромный уголок» — ванная комната. Запираюсь, включаю воду, вытаскиваю фотку голой дамы и... Удовольствие ниже среднего...
Читать дальше →
И что я здесь делаю? — спрашивал я сам себя, — что я забыл на этом празднике жизни. Попадая в такие места, я понимаю, что мне здесь не место. Не создан я для таких вечеринок с кучей алкоголя и доступный девиц. Хотя их доступность и константа, решать это уравнение мне не охота. Я математик, томик Фихтенгольца мне роднее всего этого. Пришел я только потому, что пригласила она. Зовут её Таня, и она самая обычная девушка с темными волосами и серыми глазами, среднего роста и хорошими...
Читать дальше →
Читать дальше →